Битва между римом и карфагеном. Войны рима с карфагеном

Министерство образования и науки, молодежи и спорта Украины

Донецкий национальный университет

исторический факультет

Кафедра всемирной истории

Курсовая работа

Войны Рима с Карфагеном

Введение

Вывод

Введение

Пунические войны - это удивительные события противостояния двух влиятельных и суровых держав III века до нашей эры - Рима и Карфагена. Само название "Пунические войны" появилось оттого, что финикийское население Карфагена римляне называли пунами (или пунийцами). В ходе этих кровавых и беспощадных событий мы находим столкновения не только лишь в плане военных действий, а и столкновения различных культур, различных взоров великих полководцев и политиков и, не побоюсь этого слова, стратегического планирования действий, продуманных действий, от счастливого исхода которых зависела вся дальнейшая история мира. Актуальность данной темы состоит в том, чтобы исследовать причины поступков стороны карфагенян в пунических войнах, которые привели к возвышению Рима, который в свою очередь уничтожил Карфаген и ликвидировал его государственность на все последующие времена. Этот разгром оказался фатальным для карфагенян, и на данный момент было бы актуально исследовать все три карфагенские войны как череду причин, которые привели к столь печальному итогу (естественно, печальным он был для обеих сторон войны, но Рим показал невероятное упорство в этой проблеме и довольно быстро смог оправиться от последствий данных войн).

Правильное истолкование продуманности действий той или иной участницы пунических войн - это вопрос. И, к счастью, он может быть правильно истолкован благодаря письменным запискам и очеркам участников или просто свидетелей тех времён. В прозе по-гречески об этих войнах писал сицилийский грек Филина из Акраганта, сражавшийся на стороне карфагенян в I Пуническую войну. Свои прокарфагенские симпатии он сохранил и на страницах своей истории. Также Кампанец Гней Ненний посвятил этой войне первую эпическую поэму на латинском языке. Однако, о противостоянии Рима и Карфагена с начала II в. писали и первые римские историки. Среди них следует упомянуть Фабия Пиктора (ок.260/254-190), который был младшим современником конфликта. Его произведение отличалось откровенно проримским духом.

Также следует выделить и более поздних авторов, работавших над изучением данной темы. Это Полибий, греческий историк середины II века. Обзор I Пунической войны содержится в первой из нескольких его книг "Всеобщей истории" (Полибий, 1.7.1-1.66.1). По его собственным словам, он использовал работы Фабия Пиктора и Филина. Вместе с тем, Полибий также писал, что больше использовал Фабия, из работ которого устранял крайности римского патриотизма, но иногда черпал информацию и из Филина. Современные исследователи сходятся в мысли о том, что Полибий в своей работе старается не рассказывать о событии и не описывать его, а анализировать причинную цепь событий. Использование такого подхода позволяет рассматривать этого историка как представителя так называемой "прагматической истории". Полибий сам так описывал свои задачи: "задача историка состоит не в том, чтобы рассказывать о чудесных предметах, наводить ужас на читателя. Не в том, чтобы изображать правдивые рассказы … так поступали писатели трагедий, но в том, чтобы точно сообщить то, что в было сделано или сказано в действительности, как бы оно не было". В своем изложении Полибий приводит подлинные договоры: договор Рима с Карфагеном, официальные надписи: перечень войск Ганнибала, письма и т.д. Также использует и сведенья других историков, например карфагенских: Силен, Сосил, Филин; но при этом он не брал их на веру, а подвергал критике. Эти принципы и установки роднят его как исследователя с греческим историком Фукидидом (460 - 395 гг.Д.Н. Э.), которого можно считать одним из основоположников критики источников и мастером политического анализа. Как и Фукидид, Полибий - не художник, не мастер слова, а трезвый, объективный исследователь, стремящийся всегда к ясному, точному и обоснованному изложению материала. Высоко ценил его талант и Ливий, который отмечал: "Полибий - писатель заслуживающий величайшего доверия". Так что можно сказать, что он является одним из основоположников научного направления в античной историографии.

Грек Диодор Сицилийский (I в.) описывал I Пуническую войну в 23-24 книгах своей "Истории". Они сохранились только в пересказах и выдержках позднеантичних и, особенно, византийских авторов. Диодор опирался в основном на Филина, хотя знал и другие источники. События описываются в прокарфагенском стиле, где упоминаются некоторые успехи карфагенян, опущенные проримскими историками.

Довольно интересно излагаются события войн в "Стратегемах" Фронтина (кон. I в. н.э.), которые описывают ряд военных хитростей, использованных в войнах. Фронтин использовал Ливия и другие источники. Флор, живший при императоре Адриане, в "Двух книгах римских войн" оставил очень короткий обзор войны, восхваляющий достижения римского оружия. Евтропий (2-я пол. IV в. н.э.) в "Бревиарии от основания города" оставил краткое описание I Пунической войны. Он опирался на разного рода пересказы более ранних произведений. Аврелий Виктор (2-я пол. IV в. н.э.) коротко описал деятельность некоторых римских военачальников. Орозий, христианский священник V в. н.э., в "Истории против язычников" в описании римских событий III-II вв. опирался на Ливия, Евтропия, Флора. Детали, отсутствующие у Евтропия и Флора, были почерпнуты им непосредственно из утраченных к настоящему времени книг Ливия.

В исторической науке Пунические войны всегда находились в центре внимания многих исследователей. Но их интересовали в основном вопросы военного искусства, роль полководцев и, в частности, Ганнибала, прославившегося в ходе II Пунической войны. В оценке некоторых буржуазных учёных он предстаёт как "самый большой полководец", "великая личность", "гений".

Неслучайно, что приступая к описанию событий знаменитый римский историк Тит Ливий говорил: "Я буду писать о войне самой достопамятной из всех, которые когда - либо велись, войне, которую карфагеняне вели против римского народа. Ведь никогда еще более мощные государства и народы не поднимали оружие друг против друга, и сами они никогда еще не достигали такой силы и могущества". То есть исключительность этого момента для истории римского народа была налицо еще античным исследователям. Поэтому неудивительно, что эта эпоха издавна привлекала особый интерес у многих историков, так как островок спокойствия между двумя долгими бурями - 200 - летней войне между патрициями и плебеями (5-4 вв. до н.э.) и 100 - летним кризисом Республики (2-1 вв. до н.э.) - катаклизмами становления и разложения полисной формы римского государства. Ведь действительно, в этот период Рим еще не вступил в период длительных социальных потрясений и основная угроза для его существования (в отличие от более поздних периодов) исходила извне. Тогда же молодая республика начла свой стремительный путь к мировому господству и стала авторитетным игроком в мировой политике.

Классики марксизма-ленинизма не отрицали роль личности в истории, однако постоянно опровергали антинаучные доводы о том, что все и всякие переводы в обществе происходят благодаря гениальным личностям, полководцам. Так, Ф. Энгельс, говоря о роли полководцев, указывал, что вся их деятельность определяется не столько проявлением их воли, сколько материальным производством, полностью зависящим от народных масс. Ибо, как отмечал Энгельс, "вооружение, состав, организация, тактика и стратегия зависят, прежде всего, от достигнутой в данный момент ступени производства и от средств сообщения".

В отечественной историографии нет специальных монографических исследований, обобщающих историю всех Пунических войн с их перерывами, за исключением книги И.Ш. Кораблёва "Ганнибал" (М., 1976), в которой истории столь длительной первой войны Рима с Карфагеном изложена конспективно. Небольшие работы общего характера, авторами которых выступают преимущественно военные специалисты, не восполняют этот пробел.

Работы М.И. Ростовцева "Рождение Римской империи" и Р.Ю. Виппера "Очерки по истории Римской империи" ознаменовали совершенно новый этап в развитии изучения проблемы римского империализма, по сути дела в этих работах историки отошли от подробного описания, выдвинув на передний план анализ последствий событий. Следующий этап в развитии связан с трудами советских историков Н.А. Машкина и С.И. Ковалева. В их работах также приведены и охарактеризованы основные этапы борьбы Рима за мировое владычество. К.А. Ревяко в работе "Войны Рима с Карфагеном" сумел достаточно широко охватить многие вопросы, связанные с развитием римско-карфагенских отношений, а Е.А. Разин в "Истории военного искусства" проследил их военное развитие. Необходимо отдельно отметить работу И.Ш. Кораблева "Ганнибал", в которой историк достаточно подробно показал Вторую Пуническую войну, причем сделал это со стороны карфагенян. Коснулись данной проблемы в своих работах С.Л. Утченко и Н.Н. Трухина. Работ посвященных непосредственно римскому империализму существует не так уж много, поэтому отчасти этот пробел приходиться восполнять трудами по другим вопросам, примыкающим к изучаемой проблеме. Это, например, работа А.П. Беликова "Рим и эллинизм". И хотя она и посвящена несколько более позднему периоду римской истории, зато позволяет достаточно полно проследить последствия Пунических войн и то значение, которое они оказали на дальнейшее развитие Рима. Объектом исследования являются 3 пунические войны, а предметом исследования является нарождающийся Рим. Целью и задачей выполнения данной работы является изучение Пунических войн, их последствия и вывод, который бы помог разобраться в вопросах падения Карфагена как могучей державы в соответствии с осмотром зарождения римского империализма. Хронологические рамки работы охватывают 3 войны - это время с 264 по 146 год до н.э. В географическом плане, работа изучает территории Северной Африки, Испании, Сицилии, Италии и территории Центральной Европы. Данные хронологические и географические рамки оказывают помощь в методах исследования. Данными методами исследования являются осведомление с этими войнами и их анализ. Работа будет построена на исследовании театров военных действий и на общем выводе.

§ 1. Сравнение Рима и Карфагена как претендентов на власть в средиземноморье; исследование их политических и военных проблем

Прежде чем стать претендентом на мировую гегемонию, Карфаген (что означает по-финикийски "новый город") был основан в 814 г. до н.э. колонистами из финикийского города Тир. Римляне называли его Картаго, греки - Кархедон.

После падения финикийского влияния в Западном Средиземноморье Карфаген переподчиняет себе бывшие финикийские колонии. К III веку до н.э. он становится крупнейшим государством на западе Средиземного моря, подчинив Южную Испанию, Северную Африку, Сицилию, Сардинию и Корсику.

В IV до н.э. город Карфаген сильно расширился и стал заселяться торговцами, ремесленниками и землевладельцами. Около Бирсы возник обширный жилой район Мегары, застроенный многоэтажными домами. Карфаген сложился как крупное рабовладельческое государство, владевшее множеством колоний. Беспощадная эксплуатация порабощенных народов и работорговля обеспечили огромный приток богатств. Армия комплектовалась из числа иностранцев-наемников и из каждой народности формировали особый род войск. Например, из ливийцев составлялась пехота, из нумидийцев - конница. Жители Балеарских островов поставляли в карфагенскую армию отряды пращников - метателей камней. Разноплеменная, разноязычная карфагенская армия управлялась местными вождями, которыми командовали карфагенские военачальники и офицеры. Пунийцы-карфагеняне не несли рядовой военной службы. В карфагенской армии были постоянные части, вооруженные камнеметательными и таранными машинами для взятия крепостей. Особые части армии имели боевых слонов, которые использовались для прорыва вражеских рядов и истребления живой силы неприятеля во время боя. Еще большее значение имел военно-морской флот. В мореплавании карфагеняне использовали вековой опыт финикийцев. Они первыми начали строить большие пятипалубные корабли - пентеры, без труда обгонявшие и уничтожавшие в бою римские и греческие триремы и галеры. Флагманские корабли карфагенян были семипалубными и назывались гептерами.

Карфагенская держава была весьма обширна. В Африке ее самый восточный город находился более чем в 300 км к востоку от Эи (совр. Триполи). Между ним и Атлантическим океаном обнаружены руины ряда древних финикийских и карфагенских городов. В состав державы входили Мальта и два соседних с ней острова. Не лишним будет упомянуть, что Карфаген веками вел борьбу с сицилийскими греками, а под его властью находились Лилибей и другие надежно укрепленные порты на западе Сицилии, и также, в различные периоды, и другие области на территории острова (бывало так, что в его руках находилась едва не вся Сицилия, кроме Сиракуз). Постепенно Карфаген установил контроль и над плодородными районами Сардинии, между тем как жители горных районов острова оставались непокоренными. Иноземным купцам доступ на остров был запрещен. В начале 5 в. до н.э. карфагеняне начали осваивать Корсику. Карфагенские колонии и торговые поселения существовали и на южном побережье Испании, тогда как на восточном берегу закрепились греки. По-видимому, при создании своей разбросанной по разным территориям державы Карфаген не ставил иных целей, кроме установления над ними контроля ради получения максимально возможной прибыли.

На территории же современной Италии в начале I тыс. до н.э. проживали различные племена: италики, лигурийцы, иллирийцы, этруски, латины, сабины, сабеллы и др. Жили они в больших селах, окруженных крепостными валами, занимались земледелием и скотоводством. Главным поселением латинов был Рим на реке Тибр (датой его основания считается 754/753 год д. н.э.). Рим располагался недалеко от места впадения реки в море, поэтому до него могли добираться морские суда. Со временем этот город стал возвышаться над другими поселениями и превратился в столицу большой империи, которая получила название Рим. О царском периоде в истории Древнего Рима известно не так уж много. В эти века происходило разложение родового строя. Родовая община с ее коллективной собственностью на землю уступала место сельской общине. Особая роль в этом принадлежала шестому древнеримскому царю Сервию Туллию. Согласно античному преданию он провел в середине VI века широкие реформы в сфере земельной собственности, а также заложил основы государственной налоговой системы, которые на этой основе позволили сформировать армию страны. Были созданы дорогие, но полезные сооружения, отличные дороги в разные концы Италии, в том числе знаменитая Аппиева дорога; превосходный водопровод в Риме; осушены обширные участки, создавшие новые места для заселений и т.д.

Постепенно, Рим стал поглядывать на юг через Мессинский пролив - на Сицилию. Римская экспансия на юг неизбежно должна была привести к столкновению с крупнейшей морской державой того времени - Карфагеном. Он не только контролировал побережье Африки вплоть до Гибралтарского пролива, юго-восточную Испанию и Сардинию (там у него было пять колоний), но и владел западной Сицилией. Восточная часть острова находилась в руках сиракузских тиранов, а также группы бывших наемников, известных как мамертинцы, которые четвертью века раньше захватили город Мессана (современная Мессина).

Сиракузцы теснили мамертинцев и уже готовились осадить Мессану, когда в войну вмешались карфагеняне. Они стремились не допустить попадания пролива под контроль Сиракуз, а потому пришли на помощь Мессане, поставив там свой гарнизон. Однако, в 264 г. до н.э., мамертинцы подчинились римлянам: они не хотели видеть город оккупированным ни Сиракузами, ни Карфагеном и в то же время оценили степень свободы, какой обладал расположенный на противоположном берегу пролива Регий, союзник Рима.

пуническая война рим карфаген

Рим понимал, что принятие этого предложения равносильно объявлению войны, как Сиракузам, так и Карфагену, однако все же решился его принять. Для того чтобы поставить в Мессане свой гарнизон, на юг был отправлен морем небольшой отряд во главе с военным трибуном. Карфагеняне, чей флот патрулировал тогда пролив, не горели желанием вступать в войну, а потому предприняли лишь слабую попытку помешать римлянам войти в город. Как только последние прибыли на место, мамертинцы вышвырнули карфагенян из Мессаны. Карфаген отреагировал на события отправкой на остров армии, которая прошла вдоль южного побережья, объединилась со своим былым соперником - Сиракузами - и выступила к Мессане. Тем временем римская армия под командованием консула прибыла в Регий и переправилась через пролив. Так начались самые длинные и самые горькие войны в истории Рима - Пунические войны.

§ 2. Причины и содержание 3-ёх пунических войн

Ни Сиракузы, ни Карфаген не чувствовали себя в силах справиться со сложившимся положением, а потому, обменявшись с римлянами мелкими стычками, отошли от Мессаны.

На следующий, 263 г. Рим отправил на остров обоих консулов, и пролив пересекла вторая армия. Консулы решили вначале сокрушить Сиракузы, а затем уже иметь дело со значительно более грозными карфагенянами. Однако, когда римляне подошли к греческому порту, то сиракузцы, увидев, что дело складывается не в их пользу, решили сдаться. В течение следующего года консулы продвинулись по южному побережью до Агригента, где собрались основные силы карфагенян, и осадили город. Последние попытались снять осаду, однако столкнулись с серьезным отпором и в итоге потеряли город.

Агригент (совр. Агридженто) - был греческим, а не карфагенским городом, но, несмотря на это, римляне разграбили его, а жителей продали в рабство. Такая жестокость была обычным делом для военного времени, но в данном случае оказалась совершенно непродуктивной, поскольку вызвала открытую враждебность других городов. Римлянам приходилось сражаться за каждый метр там, где они могли бы пройти с миром.

Тем временем вдоль берегов Сицилии и Италии свободно рыскал флот пунийцев, которому даже удавалось вновь подчинять себе небольшие города. Римляне ясно понимали, что для того, чтобы сражаться с Карфагеном на равных, им необходимо выйти в море. В одной из мелких стычек переправлявшиеся на Сицилию римляне сумели захватить вытащенный на берег пунийский корабль, который и послужил им моделью для строительства собственных судов. В течение двух месяцев они спустили на воду 120 кораблей. Отдавая себе отчет в том, что у неопытной команды нет никаких шансов превзойти опытных карфагенских моряков, римляне изобрели абордажный мостик с крюком на конце, прозванный солдатами "вороном" (corvus). Они рассчитывали прицепляться с его помощью к кораблю противника так, чтобы получить возможность пустить в бой своих непобедимых легионеров.

Решив действовать по этому плану, римляне отправились на юг со своим построенным из сырого дерева флотом, ведомым плохо знакомыми с новым делом людьми. Их первые 17 кораблей, включая тот, на котором плыл один из консулов, сразу же пали жертвой карфагенян. Остальные сцепились с флотом пунийцев в заливе Милаццо и вопреки всем ожиданиям одержали весомую победу, которая предоставила им контроль над морем. Основной причиной этой победы можно считать "воронов", к которым карфагеняне были совершенно не готовы.

К 256 г. римляне довели количество своих кораблей до 330 штук и решили разрешить сложившуюся на Сицилии ситуацию радикальным способом - переносом боевых действий в Африку. Консул Атилий Регул высадился на расстоянии примерно четырехдневного перехода от Карфагена с 15 000 пеших воинов и 500 всадников и немедленно вступил в бой. Дважды в течение следующих месяцев он громил плохо обученное карфагенское войско и к концу кампании того года смог устроиться на зимние квартиры в Тунисе, откуда было рукой подать до великого города. Зимой карфагеняне запросили мира, но Регул выставил настолько тяжелые условия, что им не оставалось ничего, кроме как из последних сил продолжить борьбу.

2.1 Структура сухопутного войска и военно-морского флота и ведение боевых действий на море и суше

В 250 г. до н.э. римляне предприняли титаническое усилие и набрали команды для 240 кораблей. Соединенными усилиями армии и флота они нанесли удар по Лилибею и блокировали его.

Отчаявшиеся карфагеняне пригласили для подготовки армии спартанского военачальника Ксантиппа. Его деятельность произвела на карфагенян такое впечатление, что они поручили ему командование армией. Весной он вывел свои войска навстречу римлянам и провел сражение. Ксантипп выстроил в центре фалангу и 100 боевых слонов, а на флангах разместил 4 000 конницы. Сотня слонов нарушила римский строй, а идущая за слонами фаланга оттеснила смешавшиеся ряды легионеров. Тем временем африканская конница оставила фланги римлян без прикрытия, а затем атаковала легионы с тыла. Спаслось лишь две тысячи человек, а пятьсот солдат вместе с консулом Регулом попало в плен. Но самое худшее было еще впереди. Для того чтобы подобрать выживших, был послан флот; на обратном пути он попал в сильный шторм, пережило который всего 80 кораблей. Людские потери составили примерно 70 000 жизней.

Попытка взять Дрепану не увенчалась успехом - в ходе этой попытки Рим лишился почти всего своего флота. Продовольствие римлянам, осаждавшим Лилибей, доставлялось через всю Сицилию, что было очень неудобно, особенно учитывая постоянные нападения карфагенян. Чтобы хоть как-то изменить ситуацию, римляне организовали атаку и захватили гору Эрике, господствовавшую над Дрепаной. Благодаря этому они сумели проложить новый путь для доставки припасов и вдобавок лишили опасную карфагенскую конницу возможности свободно действовать прямо из порта пунов.

Обе стороны были сильно истощены войной, и в течение 248 г. довольствовались тем, что сохраняли свои позиции. Однако на следующий год карфагеняне решили проявить инициативу в сложившейся ситуации и назначили главнокомандующим своих островных сил молодого талантливого полководца Гамилькара Барку. Он отдавал себе отчет в том, что снять римскую осаду с двух западных портов напрямую невозможно, но надеялся добиться отвода римских армий от Лилибея и Дрепаны путем организации набегов на побережье Италии. Когда же этот его план успехом не увенчался, Гамилькар захватил гору на северном побережье, расположенную между Панормом и Дрепаной. С этой точки он мог продолжать морскую войну, угрожая в то же время римским путям снабжения. Практически три года Гамилькар Барка проводил оттуда свои рейды.

В 244 г. он осуществил дерзкое нападение на римские позиции на г. Эрике. Для того чтобы контролировать все движение в Дрепану и из Дрепаны, римляне построили два форта - один на вершине горы и еще один у ее подножия, на юго-западной стороне. Гамилькар же смог закрепиться между ними, расколов их силы и вдобавок отрезав пути доставки припасов верхнему форту. Два года удерживал он эту опасную позицию, покуда действия со стороны его собственного правительства не привели к завершению войны.

Недостаточно успешный ход войны оказал плохое влияние на Карфаген, а упадок духа сказался и на эффективности работы интендантского ведомства. Вскоре осажденный гарнизон начал ощущать недостаток продовольствия, доставка которого все задерживалась. Римляне же, напротив, совершили последнее усилие и заложили новый флот. Летом 242 г. они отправили на юг 200 кораблей. Не зная об этом, карфагенская эскадра отплыла в Карфаген для того, чтобы сопровождать долгожданные корабли с припасами. Результатом этого стал захват римлянами гавани Дрепаны. Когда суда пунов наконец подошли к западной оконечности острова, римский флот перехватил и сокрушил его в сражении при Эгатских островах (241 г. до н.э.). Это событие стало переломной точкой в ходе войны. Голодавшим гарнизонам обоих городов ничего не оставалось, как сдаться на милость победителей. Гамилькар постарался выторговать как можно больше, однако по условиям мирного договора Карфагену пришлось полностью оставить Сицилию и выплатить существенную контрибуцию. Обе стороны понесли в этой войне огромные потери. Полибий подсчитал, что римляне потеряли в ней около 700 кораблей, а карфагеняне - около 500. После подписания договора Гамилькар Барка, будучи недовольным политикой собственного правительства, предавшего армию на Сицилии, предложил свои услуги для повторного завоевания Испании. В 237 г. он навсегда покинул родину, увозя с собой своего сына, молодого Ганнибала. Восемь лет спустя он погиб в бою, после того как вновь захватил юго-восточную часть Иберийского полуострова.

В 221 г. до н.э., в возрасте примерно 26 лет, Ганнибал был избран командиром карфагенской армии в Испании. Его отец годами мечтал продолжить войну с Римом. Должно быть, он ночи напролет просиживал у лагерного костра с тремя своими сыновьями - Ганнибалом, Гасдрубалом и Магоном, - обсуждая тактику, которая могла бы сломить могучие легионы римлян и постепенно она начала вырисовываться, но окончательно начала приводиться в жизнь только после смерти Гамилькара.

Организовав нападение на Сагунт, Ганнибал начал новую войну с Римом. Несомненно, он именно на это и рассчитывал и действовал в рамках заранее разработанной общей стратегии. Точно так же был заранее спланирован и его поход в Италию - предприятие такого масштаба не может осуществиться под влиянием момента (как пишут многие комментаторы), оно требует детальной разработки. Первым шагом к осуществлению разработанного Ганнибалом плана стало взятие Сагунта. Весной, в 219 г. до н.э., он организовал мощную атаку на город и после восьмимесячной осады захватил его.

Римляне отправили в Карфаген ультиматум; его отклонили, и весной 218 г. до н.э. было объявлено начало II Пунической войны. Осенью 219 г. Ганнибал устроился на зимние квартиры в Новом Карфагене. Он распустил на зиму испанские войска по домам и приготовился поручить управление страной своему младшему брату - Гасдрубалу.

Вначале Ганнибал позаботился об обеспечении охраны Карфагена, отправив в Африку 13 850 человек испанских пехотинцев, 1 200 всадников и 870 пращников с Балеарских островов. Для защиты Испании предназначались 12 150 пехотинцев, 500 балеарских пращников и 2 550 всадников; оставил он брату и 21 слона. Точность этих цифр подтверждает Полибий, обнаружив их на бронзовой табличке, оставленной Ганнибалом в Лацинском мысе в южной Италии.

Благодаря кельтам Долины По, Ганнибал собрал громадную армию из 90 000 пехотинцев, 12 000 всадников и примерно 40 слонов, приготовившись силой проложить себе путь через северную Испанию. Подробного описания его армии историки не дают, однако она должна была состоять из того ядра, с которым Ганнибал намеревался вторгнуться в Италию, и "расходного материала". Можно с достаточной долей точности вычислить, что армия Ганнибала состояла примерно из 20 000 человек африканской пехоты, 70 000 испанской пехоты, 6 000 нумидийских всадников и 6 000 человек испанской конницы, при этом "расходным материалом" были испанские части.

Римляне также собирались вести войну за морем на два фронта, и два избранных на 218 г. консула тянули жребий о том, кому какая провинция достанется. Тиберий Семпроний Лонг вытащил Африку, а Публий Корнелий Сципион - Испанию.

Тем временем, четырехдневный переход привел карфагенян к месту слияния Роны и Изера, примерно в 130 км. от места, где впадал в нее Дюранс. Территорию в форме треугольника, которая находилась между Изером и Роной, называли Островом. С двух сторон ее ограничивали Рона и ее мощный приток - Изер, которые надежно отрезали ее от юга, запада и севера; с востока же её окаймляли практически непроходимый Шартрезский горный массив и гора Мон-дю-Ша.

Дальше шёл очень опасный путь через ущелья, перевалы и горы, а наиболее сильным испытанием для армии карфагенского полководца был переход через Альпы. Ганнибал с трудом перешёл их за 15 дней, так как на одном из склонов Альп он оказался в ловушке одного из кельтских племён и был вынужден пробиваться с боями, потеряв при этом почти половину армии и большую часть обоза. От Роны он отправился во главе 38 000 пеших и 8 000 конных воинов (по другим данным - 40 000 пеших и 6 000 конных). На колонне, установленной в Лацинии, расположенном на противоположном конце Италийского полуострова, Ганнибал оставил надпись, где говорится о том, сколько людей добралось с ним до Италии. Их число составляет 12 000 африканской и 8 000 испанской пехоты и не более 6 000 всадников. Конечно, в число потерь включены не только погибшие - должно быть, много людей просто дезертировало. Армия была истощена и физически, и морально. И людям, и животным необходимо было поправиться и отдохнуть. Между тем местное племя тавринов, видя жалкое состояние и размер войска Ганнибала, отнюдь не пребывало в уверенности, что он-то и есть тот самый освободитель, кто приведет их к победе над Римом. Вначале Ганнибал попробовал договориться с ними, но когда все доводы никакого действия не возымели, он организовал атаку на их столицу, захватил ее и перебил всех жителей. Довод показался достаточно убедительным, и все остальные местные племена поспешили встать под его знамена. Карфагенский полководец знал, что быстрая победа над расположенными в том регионе римскими войсками будет лучшим способом привлечь к себе людей. С такими мыслями он двинулся дальше, вдоль северного берега реки По.

Тем временем, Сципион вернулся морем обратно в Пизу, перешел Апеннины и принял командование двумя расквартированными в долине По легионами (первым и вторым). Его задачей было задержать Ганнибала до подхода второго консула, которого уже отозвали с Сицилии. Сципион построил из лодок мост через По и переправил своих людей на северный берег Тичино. Римская позиция казалась очень надежной, учитывая 6 000 колонистов, удерживавших южный берег реки и основную армию, разместившуюся на северном. Если бы Ганнибалу удалось переправиться на правый берег реки, то Сципион бы имел возможность отправиться за ним следом. Последний знал, что карфагенская армия двигалась по дороге вдоль северного берега. Однако его уверенность в себе была настолько подорвана событиями на Роне, где Ганнибал перехитрил его с местом переправы своего войска, что он, должно быть, боялся, что Ганнибал ухитрится как-нибудь миновать его, перейти Апеннины и вторгнуться в Этрурию. Поэтому, вместо того, чтобы оставаться на практически неуязвимой позиции на Тичино, Сципион переправил армию через реку и двинулся вверх по течению По. На следующий день римляне узнали от своих разведчиков о близости карфагенской армии и разбили лагерь в 20-30 км к западу от реки - вероятно, к востоку от Ломелло. На следующее утро Сципион взял свою конницу и велитов, и осторожно двинулся вперед.

Теперь сцена была полностью готова для классической засады и заранее подготовленные войска резко атаковали римлян. Консул был ранен, а его конница - наголову разбита. Римляне бежали за Тичино, перешли реку по мосту и принялись спешно его разбирать. Ганнибал преследовал их до самого берега, но затем отступил, увидев, что мост разрушен. Теперь к Ганнибалу пришли все местные племена кельтов. Спустя два дня он появился перед Плаценцией и выставил свою армию в боевом порядке. Когда Сципион отказался принять бой, карфагеняне устроили свой лагерь примерно в десяти километрах к западу от колонии. В долине реки По произошло серьёзное столкновение Ганнибала и Сципиона, завершившееся победой первого. Потери Ганнибала были незначительны, за исключением боевых слонов (остался в живых лишь один слон), а римляне потеряли 20.000 человек. И вновь победа Ганнибалу досталась не численностью армии, а его тактическим гением.

Карфагенская армия, идя всё дальше в Италию, легко миновала Апеннины, но на то, чтобы пройти через болота, им понадобилось три дня и три ночи. Большая часть вьючных животных пала, и ночью солдаты взбирались на валяющиеся в грязи трупы с поклажей, чтобы избежать ночевки прямо в жидкой грязи. У Ганнибала случился сильный приступ глазной болезни, остановиться посреди болот для лечения он не мог - армии необходимо было как можно быстрее покинуть нездоровую территорию. В результате он потерял один глаз. Перебравшись через болота, армия на несколько дней остановилась, и разведчики принялись детально изучать окружавшую их землю, а Ганнибал воспользовался случаем для того, чтобы навести справки о характере консула Фламиния. Питер Коннолли говорит, что Ганнибал счел его демагогом - чересчур самоуверенным оратором, который мог красиво вещать перед толпой, но таланта к практическому ведению военных действий не имел. Затем Ганнибал пытался присоединить к своим знамёнам племена этрусков. Однако этруски не торопились встать под знамена Ганнибала, как он рассчитывал, - времена их войн давно миновали и боевой дух угас. И карфагенянину пришлось возлагать большие надежды на южную Италию, предполагая, что тамошние племена окажут ему помощь вследствие ненависти к Риму из-за захватнических войн Пирра.

В Риме, Фабия назначили диктатором на полгода, а вторым по старшинству после Фабия (начальником конницы) стал Марк Минуций Руф, который был консулом в 221 г. Фабий немедленно начал собирать четыре новых легиона - 14-й, 15-й, 16-й и 17-й. Как только карфагенская армия покинула территорию центральной Италии, Фабий приказал Гемину двигаться на юг и соединиться с его силами у Нарнии, что на Фламиниевой дороге. У последнего были 12-й и 13-й легионы и остатки 1-го и 2-го легионов Сципиона (около 30 000 человек); конницы практически не было - вся она полегла в битве при Тразименском озере.

Фабий повел армию к Тиволи и Палестрине для того, чтобы попасть на Латинскую дорогу к югу от Рима. По какой-то неведомой причине он решил обойти город стороной - быть может, оттого, что Фабий последовал закону, согласно которому римский военачальник не имел права вступать в Рим во главе своих войск. Диктатор прошел по Латинской дороге, затем по Аппиановой, перешел через Апеннины у Беневента и разбил лагерь у подножия холмов близ Эк, примерно в девяти километра от места, где расположился Ганнибал. Карфагенянин немедленно вывел свою армию, предлагая сражение, но диктатор уклонился от него. Фабий намеревался отказываться от крупных сражений, следуя вместо этого по пятам за армией пунов, сжигая урожай и уничтожая высланные за провиантом отряды и всех отставших. Он надеялся измотать карфагенян и одновременно увеличить свои силы и поднять боевой дух солдат, многие из которых лишь недавно оказались в армии. Было бы неверным сказать, что все они были полными новичками, поскольку большая часть рекрутов, должно быть, участвовала в кельтских войнах. Но в любом случае им требовалось улучшить и подготовку, и дисциплину.

Пытаясь сразиться с римлянами в открытом бою, Ганнибал разграбил окрестности лагеря Фабия, а когда стало ясно, что диктатор выходить не собирается, карфагенянин решил применить против него столь удавшуюся по отношению ко Фламинию тактики. Он провел армию прямо перед носом у диктатора, снова перешёл Апеннины и отправился к римской колонии Беневент. Затем он прошел по северному берегу р. Калоре до города Телезия (Телезе), который по пути разграбил, и спустился на Фалернские поля к северу от реки Вольтурно (др. Вультурн). Фабий следовал за ним на расстоянии одного-двух дневных переходов.

Не сумев выманить Фабия из лагеря на открытый бой, Ганнибал перешел Апеннины, пройдя мимо горы Либурнон. Гора с таким названием неизвестна, однако есть предположение, что читать следует "Тибурнон" (латинское название - Тиферн). Гора Тиферн (современное название Монтанья-дель-Матезе) вздымается над Алифе. Она является самой высокой в этой части Апеннин, и ее местонахождение и размеры позволяют предположить, что это и есть тот самый Либурнон Полибия.

Ганнибалу рассказали, что зерно он найдет в изобилии в окрестностях Луцерии (совр. Лучера) и Геруния и что последний лучше всего подходит для сбора припасов. Находился он примерно в 35 км. от Луцерии. Полибий рассказывает, что когда Минуций услыхал, что Ганнибал остановился у Геруния и собирает фураж в его окрестностях, "он повернул и спустился с холмов по склону, что ведет к городу. Подойдя к возвышенности на земле Ларина (совр. Ларино), именуемой Калена, он устроил там лагерь…"

Последовавшие затем маневры можно назвать предметным уроком тактики, наглядным материалом из учебника того, как следует увести противника с неприступной позиции - вначале через реку, а затем прямо в засаду: оставив одну треть солдат заниматься сбором продовольствия, Ганнибал отошел на 3 км от Геруния и устроился на холме, "откуда виден был противник и можно было охранять фуражиров". Эта новая позиция, всего в четырех с половиной километрах от римского лагеря, сильно затрудняла им спуск в долину Форторе и нападение на фуражиров. Между двумя лагерями находился холм, владея которым Ганнибал мог надежно отрезать римлянам путь на равнину. Поэтому он отправил под покровом темноты отряд в 2 000 копейщиков, чтобы занять его. Днём Минуций направил легких пехотинцев выбить пунийцев с холма. Римляне с ходу захватили высоту. Поскольку оттуда можно было контролировать доступ на равнину, Минуций сделал очевидную и вполне разумную вещь - перенес туда лагерь. Следующий ход был за Ганнибалом. Полибий рассказывает о дальнейших событиях с точки зрения римлян, а потому не отражает стратегии карфагенского полководца. Несколько дней, повествует историк, Ганнибал держал все свои силы в лагере, опасаясь находящегося поблизости противника, однако затем он вынужден был отправить часть животных на пастбища и отослать некоторое количество людей за фуражом, так как был убежден, что у его армии и у животных должно быть много еды на зиму.

Оставшийся с небольшим отрядом в лагере Ганнибал мог только отражать легионеров, не давая им войти в лагерь. Только по возвращении Гасдрубала, который привел 6 000 утомленных фуражиров, Ганнибал счел свои силы достаточными, чтобы организовать вылазку и отогнать противника от лагеря. Римлянам удалось убить множество вражеских солдат у лагеря и на полях. Они совершили то, что намеревались сделать, и вернулись в лагерь. Той же ночью Ганнибал отступил на исходные позиции у Геруния. На следующий день увидевшие опустевший лагерь римляне перешли через реку и заняли его. Второй раунд остался за Ганнибалом - теперь противник был на его стороне реки. По вполне понятным причинам римляне радовались своему успеху - действительно, Ганнибалу стало теперь очень сложно собирать продовольствие. Раздутый отчет о победе Минуция с большим ликованием встретили в Риме. Поскольку народ был недоволен нерешительными действиями Фабия, было принято совершенно беспрецедентное решение - Минуцию дали такие же права, что и диктатору. Должно быть, воля народа имела сильную поддержку в сенате, иначе на такой шаг никогда не пошли бы. Фабий, который получил прозвище Кунктатор ("Медлитель" - за постоянные промедления в борьбе с Ганнибалом), - поспешил вернуться в армию. Он предложил Минуцию командовать по очереди (это была обычная римская практика при объединении двух консульских армий) либо же поделить войско. Нам говорят, что Минуций стоял за раздел. Это скорее всего не так. Гораздо вероятнее, что на разделе армии настоял Фабий, которому нужно было безраздельное командование для того, чтобы по-прежнему придерживаться своей стратегии. Минуцию же вполне можно было командовать и через день. Два полководца поделили армию и встали двумя лагерями на расстоянии чуть более 2 км друг от друга. Если Минуций остался на своем месте, Фабий мог занять те позиции, что оставил первый военачальник, переправившись через реку.

Между лагерем Ганнибала перед Герунием и лагерем Минуция находился небольшой холм. Карфагенянин понимал, что, если он попробует занять его, Минуций снова попытается согнать его. Поэтому он подготовил римлянину засаду. Местность вокруг холма была безлесная, но изрезанная канавами и ямами. Ночью Ганнибал отправил 5 000 человек смешанной пехоты и 500 всадников занять эти рытвины отрядами по 200-300 человек. Для того чтобы римские фуражиры, отправлявшиеся рано утром за провиантом, не обнаружили засады, Ганнибал на рассвете, отправил отряд легковооруженных пехотинцев занять пресловутый холм и таким образом отвлечь внимание от затаившихся воинов.

Муниций охотно заглотнул приманку и отправил велитов выбить карфагенян с холма. Однако на этот раз Ганнибал не собирался отступать. Стоит отметить, что когда он захватил первый холм, то планировал отступление. Поэтому он отправил тогда своих копейщиков в бой плотным оборонительным строем. В этот же раз у Ганнибала были другие цели. Когда велитам не удалось отбить холм, Минуций послал туда конницу, а затем и сам выступил во главе идущих сомкнутым строем легионов. Все взоры были обращены к ведущемуся на холме сражению, а потому засаду никто не заметил. Ганнибал продолжал посылать в бой все новые подкрепления, дабы не дать сражению затухнуть. Наконец он направил туда остальную пехоту и конницу. Карфагенские всадники смели не только римскую конницу, но и велитов. Велиты начали беспорядочно отступать к тяжелой пехоте, которая уже закрыла промежутки между манипулами, - в результате вся армия оказалась в беспорядке. Прозвучал сигнал, по которому в дело вмешалась засада: возникшие, будто из-под земли, отряды атаковали римлян с тыла и флангов. Меньшая часть римской армии оказалась под угрозой полного уничтожения. Кунктатор, как всегда осторожный, наблюдал за всем из своего лагеря. Он заранее поднял по тревоге свои легионы и теперь вывел их в поле. Можно представить себе, что почувствовал Муниций, когда услышал, как трубы подают сигнал к выступлению.

Его люди были потрепаны столь сильно, что нарушили строй. Теперь же, услышав о приближении Фабия, манипулы вновь собрались у своих знамен и организованно отступили под прикрытием второй армии. Ганнибал понял, что образцово-показательный бой подошел к концу, и отступил в свой лагерь. Тем же вечером армия Муниция оставила свой лагерь и отступила к позициям Фабия. Они вошли в лагерь Кунктатора, проследовали по преторианской улице и остановились перед палаткой Фабия. Здесь они воткнули в землю свои штандарты, и Минуций подошел к Фабию, обратившись к нему "Отец", по обычаю избавленного от смерти товарищем по легиону. Таким образом он признал над собой его авторитет. Карфагеняне меж тем возвели вокруг холма частокол и прокопали ров между ним и лагерем. Затем они выставили на нем свой гарнизон, завершив этим действием свою подготовку к спокойной зимовке.

Тем временем закончились шесть месяцев диктаторства Фабия и власть вновь была возвращена консулам. На место погибшего Фламиния заступил Марк Атилий Регул, сын того Регула, которого карфагеняне разбили в I Пунической войне, - зловещий выбор. На роковой 216 г. до н.э. было избрано два консула - Луций Эмилий Павл и Гай Теренций Варрон. Павл был дедом Сципиона Эмилиана. За предстоящие события битвы при каннах, имя Варрона так долго поливали грязью, что невозможно с расстояния в столько веков понять, каков же был этот человек на самом деле. Единственное, что мы в состоянии сделать, - это указать на существенные изъяны в рассказах древних.

Итак, был отозван консул предыдущего года, Гней Сервилий Гемин, которого диктатор отправил командовать флотом в Лилибее на Сицилии. Его и Регула назначили проконсулами и поставили во главе находившихся у Геруния армий. Для того чтобы довести до полного состава число солдат в уже имевшихся легионах и набрать еще четыре новых, провели рекрутский набор. Вероятно, в Геруний отправили 16-й и 17-й легионы, набранные после Тразименского озера и прошедшие подготовку в Риме. Теперь их общее количество там составляло восемь - по четыре на каждого консула. Два новых легиона (18-й и 19-й) отправили в долину По под командованием претора Луция Постума Альбина, а 20-й и 21-й легионы остались в Риме, прикрывая город.

Вывод в поле столь большого количества войска (в 16 легионах было около 150 000 человек) означает, что римляне намеревались дать Ганнибалу большое сражение при первом же подходящем случае. В таком случае традиционному повествованию о конфликте Павла и Варрона (первый придерживался тактики Фабия, а Варрон хотел драться) доверять не стоит. Лето было уже в разгаре, когда Ганнибал оставил лагерь и отошел от Геруния. Он продвинулся на юго-восток примерно на 100 километров и дошел до р. Ауфид (Офанто). Там его армия захватила крепость Канны, которую римляне использовали в качестве продуктового склада. Провиант из нее перевозили в карфагенский лагерь по мере необходимости. Проконсулы узнали об этом, когда находились на расстоянии полуторадневного перехода от позиций Ганнибала (т.е. ок. 40-50 км), и запросили инструкций у сената. Последний уже решил, что крупное сражение необходимо, а потому приказал проконсулам не двигаться с места и отправил на соединение с ними двух консулов. Полибий говорит нам, что никогда прежде римляне не выводили в поле восемь легионов. Он имеет в виду, что тогда в первый раз две консульские армии по четыре легиона каждая были объединены в одну. По информации греческого историка, во времена кельтского вторжения в 225 г. до н.э. существовали консульские армии силой в четыре легиона каждая.

Изучив окрестности, римляне решили передвинуть лагерь поближе к реке, для того чтобы прекратить деятельность карфагенских фуражиров. Ганнибал ответил тем, что отправил легковооруженных солдат и конницу тревожить переправлявшихся на северный берег римлян. Варрон, который командовал в этот день, бросил вперед отряд тяжелой пехоты, а позже и велитов с конницей для того, чтобы отогнать карфагенян. Должно быть, это были обычные римские силы прикрытия для лагеря, который требовалось разбивать в виду противника. Легионы дошли до реки, переправились через нее под охраной авангарда и встали у брода.

Очевидно, весь маневр был направлен на то, чтобы "наводнить" своими войсками окрестности лагеря Ганнибала и помешать ему собирать провиант на северном берегу реки. На следующее утро командование принял Павл. Нам говорят, что он был против предпринятого Варроном наступления, считая его слишком опасным. Однако теперь он перевел одну треть своих войск через реку, и они встали к востоку от брода примерно в трех километрах от главного лагеря и несколько дальше - от лагеря Ганнибала. Если карфагенянин располагался к югу от реки, действия Павла еще отчаянней, чем у Варрона, однако нигде не упоминается, что Ганнибал пытался помешать тому устроить второй лагерь. Учитывая это, а также расстояние между лагерями, можно предположить, что армия пунов размещалась к северу от реки. Ганнибал оказался отрезанным от равнины по обеим сторонам реки, и истощение его запасов провианта стало лишь делом времени. Он собрал армию, для того чтобы произнести перед воинами традиционную ободряющую речь, а затем двинул вперед передовые части прикрытия, для того чтобы обеспечить безопасный доступ на равнину. Весь следующий день пунийцы полировали доспехи и готовились к битве. Наутро Ганнибал вывел свои войска и предложил римлянам сражение на северном берегу реки. Это означало бы предоставить его коннице громадное преимущество, и римляне мудро отказались.

На следующее утро (все античные историки утверждают, что командовал в тот день Варрон) Павл вывел римлян из лагеря на северном берегу реки и перешел через брод. На южном берегу они соединились с легионами Варрона и остальной армией и выстроились в боевом порядке на узкой полоске земли между рекой и холмами. Их правый фланг упирался в реку, а левый - в холмы, что не давало карфагенской коннице возможности их обойти. Распределение командования существенно проясняет картину: в римской армии времен республики было два почетных поста - первый во главе конницы граждан и в центре, а второй - во главе наступающих легионов. Поскольку считается, что главнокомандующим в тот день был Варрон, было бы логичным увидеть его на одном из этих мест. На деле же центром командовали Регул и Гемин, правым флангом - Павл, а Варрон - левым. Единственное заключение, какое можно из этого сделать, будет состоять в том, что командовал в тот день Павл. Тогда, должно быть, именно Варрон уклонился от сражения на левом берегу реки за день до этого.

Как обычно, сражение началось со стычек легковооруженных воинов. В самом начале Павл был тяжело ранен камнем, пущенным балеарским пращником. Вскоре в бой у реки вступили испанские и кельтские всадники. Римская конница сражалась храбро, но они не могли соперничать с кельтами и испанцами, а потому их начали постепенно оттеснять вдоль реки. Римляне стаскивали своих противников с лошадей и продолжали сражение на земле, но ничто не могло закрыть брешь. На другом фланге нумидийцы безуспешно пытались сдвинуть с места конницу союзников, чтобы заставить их отойти от легионов. Римляне решили начать наступление, пока ситуация на правом крыле еще не вышла из-под контроля. Трубы дали сигнал, и велиты начали отходить. Ожидая приказа к наступлению, легионеры начали стучать пилумами о щиты. Ганнибал также приказал отойти своим легковооруженным пехотинцам, а кельты и испанцы приготовились к предстоящему натиску. Велиты миновали промежутки в строе, прозвучал сигнал к наступлению, и задние центурии гастатов продвинулись вперед, чтобы закрыть строй. Раздался новый сигнал трубы, обе стороны подняли клич, и вот среди оглушающих звуков горнов, труб и карниксов обе пехоты устремились навстречу друг другу. Кельты и испанцы, стиснув зубы, приготовились встретить первый ураган пилумов, за которым не замедлил последовать еще один. Потрясая щитами в надежде освободить их от застрявших метательных копий, кельты и испанцы бросились на легионеров; воздух гудел от ударов щитов о щиты. Какое-то время они удерживали строй, но затем, задавленные весом легионов, начали отступать.

На римскую конницу на берегу реки непрерывно давили, пока не оторвали ее от легионов. В открывшийся прорыв рванулась стоявшая позади карфагенская конница во главе с Гасдрубалом. Оставив переднюю линию довершать разгром римлян, всадники проскакали в тылу легионов и набросились сзади на конницу союзников. Италийские всадники не выдержали удара, сломали строй и рассыпались.

Легионы все глубже вгрызались в карфагенский центр. Изогнутый строй исчез, и теперь вся линия подалась назад. Центр вначале выпрямился, а затем, по мере того, как в полукруг начали набиваться легионеры, стал прогибаться вовнутрь. Павл увидел безнадежное состояние дел на своем правом крыле и понял, что теперь вся надежда на легионы. Он проехал позади строя и, спешившись, бросился в гущу сражения. Ганнибал, который знал, что для него все зависит от того, сможет ли центр продержаться еще немного, вступил в бой, ободряя своих людей. Шаг за шагом кельты и испанцы отступали. Карфагенский полководец осуществил свой главный план - легионеры оттеснили его центр так далеко, что прошли мимо африканских копейщиков, размещенных на обоих флангах. Оставалось только нанести решительный удар. Копейщики обратились вовнутрь, развернулись из колонны в фалангу и двинулись на фланги римлян.

Римская конница на обоих флангах бежала. Оставив нумидийцев разбираться с отступающими, что они всегда прекрасно осуществляли, Гасдрубал отозвал кельтов и испанцев и набросился на легионы сзади. Манипулы вынуждены были развернуться, для того чтобы встретить атаку с различных направлений. Давление в центре ослабло, и кельты с испанцами получили возможность контратаковать. Это был самый кровавый день в римской истории. Павл был убит, сражаясь в строю. Погибли проконсулы Гемин и Регул, бывший начальник конницы Минуций Руф, у которого был, вероятно, ранг трибуна. На поле остались квесторы обоих консулов и 80 сенаторов.

Громадные потери, которые составили, по разным данным, от 45.000 до 70.000 человек, позволяют предположить, что легионы потеряли строй и бежали. Кажется невероятным, чтобы они стояли до самого конца, как предполагал Полибий. Разночтения же в цифрах отражают разночтения в количестве участвовавших в сражении человек. Варрон обесчестил себя своим бегством и тем, что его деятельность нанесла огромный ущерб государству. Имя Варрона так и не было очищено. Однако, по прибытии в Рим, сенат вышел встречать Варрона и поблагодарил его за то, что тот не бросил государство. Впоследствии он остался на службе в течение всей войны, хотя и на вторых ролях.

В сложившихся обстоятельствах для Рима, требовался человек, способный вдохновить войска, и судьба его предоставила. В Остии находился легендарный Марк Клавдий Марцелл, претор, бывшим на тот момент командующим флотом. Ему поручили тех, кто остался в живых из числа легионов, сражавшихся при Каннах. Марцелл незамедлительно отправил 1 500 солдат из абордажной команды в город для организации обороны и выслал легион солдат абордажной команды в Теан Сидицин (совр. Теано, город в северной Кампании). Таким образом, обеспечив защиту Латинской дороги в случае, если Ганнибал двинется к Риму. Одержав победу, Ганнибал, придерживаясь своей стратегии, немедленно освободил всех захваченных в плен союзников, а за римлян назначил выкуп. Затем он отослал в Рим представителей из числа пленников, а также своего посла с предложением их выкупа и условиями мира. Навстречу карфагенскому послу - так, чтобы перехватить его до въезда в Рим, - диктатор отправил ликтора. Послание, обращенное к послу, слово в слово воспроизводило то, что было объявлено Пирру шестьюдесятью годами ранее: "Рим не станет обсуждать условия мира с иноземным врагом на италийской земле". Однако, как бы ни был горд Рим, последствия битвы при Каннах оказались еще более катастрофическими, нежели поражение само по себе. Практически вся южная область Апеннин переметнулась к противнику. Вся Лукания и Бруттий (Калабрия) перешли на сторону Карфагена. Большая часть Самния последовала их примеру, а основные города Апулии - Арпы, Эки, Салапия и Гердония - вышли из союза.

С приближением осени Ганнибал покинул Кампанию, перевалил через Апеннины и занял Арпы (город в Апулии). Гракх с двумя легионами рабов-добровольцев двинулся следом и расположился на зимние квартиры в римской колонии Луцерия (совр. Лучера). Жители Капуи были встревожены ведущимися в Риме приготовлениями и не сомневались, что именно они станут первой жертвой стремительно набиравшей мощь римской военной машины. Они послали гонцов к Ганнибалу, умоляя о помощи. В ответ Ганнибал вновь перешёл Апеннины и разбил лагерь близ горы Тифата. И де Санктис, и Кромайер помещают этот лагерь на холмах чуть восточнее самой Тифаты, что представляется разумным: таким образом Ганнибал не только получал доступ на равнину, но и контролировал тыловой путь, по которому Марцелл добрался до Кастра Клавдиана. В прошлом году Ганнибал, заняв те же самые позиции, ощутимо блокировал римские пути подвоза; поэтому осенью, когда Ганнибал отступил в Апулию, Фабий позаботился о том, чтобы запасти в Кастра Клавдиана как можно больше продовольствия.

На следующий год центр военных действий в Италии сместился на юго-восток: Ганнибал предпринимал все новые попытки овладеть Таранто. Римляне поставили в городе внушительный гарнизон и были уверены, что сумеют оградить порт от посягательств карфагенян.

На Сицилии же ситуация для Рима заметно ухудшилась. На трон взошел Гиероним, пятнадцатилетний внук Гиерона. При помощи тонкой дипломатии Ганнибал сумел убедить впечатлительного юношу разорвать союз с Римом и открыть новый фронт в Сицилии. Полководец уверял, что всем необходимым воюющую сторону обеспечит Африка, а он, Ганнибал, на свободе разберется с неприятностями в Италии. Однако не успела война начаться, как Гиероним погиб от руки неизвестного убийцы. Риму представился шанс круто изменить ситуацию и сенат отправил на остров Марцелла во главе 22-го и 23-го легионов. Но они опоздали: жители Сиракуз (охваченные ненавистью к римлянам) назначили полководцами двух сторонников Ганнибала, Гиппократа и Эпикида. А затем выслали четырёхтысячную армию под командованием Гиппократа на защиту Леонтин (совр. Лентини), сиракузского города у границ римской провинции, примерно в 30 км. к северо-западу от Сиракуз.

Зимой или весной следующего года (213-212 гг. до н.э.) Ганнибал наконец-то получил доступ в Таранто. В Риме содержались заложники из нескольких городов южной Греции. Когда заложники из Таранто и Туриев попытались бежать, их схватили, высекли плетьми, а затем сбросили с Тарпейской скалы на Капитолии. И снова жестокость римлян привела к обратным результатам: и Таранто, и Турий были переданы в руки карфагенян. Консулами на 212-й год стали Флакк (ровесник Фабия Максима, который избирался на эту должность уже дважды) и Пульхр (Марцелл загодя освободил его от обязанностей в Сицилии, чтобы тот мог выставить свою кандидатуру на должность главного магистрата). Были сформированы два новых городских легиона (34-й и 35-й); таким образом, общее число их в действующей армии достигло 25, что означало четверть миллиона человек.

Основной целью в 211 г. до н.э. становится Капуя: вокруг города сосредоточилось шесть легионов. Ганнибал предпринял попытку снять осаду, перевалил через Апеннины и вновь занял прежние позиции за горой Тифата. Ему удалось переправить в осажденный город сообщение о том, на какое время назначена его атака, чтобы жители Капуи могли нанести удар одновременно с ним, но и римляне не позволили застать себя врасплох. Они поделили пехоту на две части: половина войска, под командованием проконсула Пульхра, обороняла внутренние укрепления, в то время как консул Центумал защищал внешние укрепления против Ганнибала. В сражении участвовала и конница: союзническая - на севере, под командованием Нерона; римская - на юге, под командованием Флакка. Ганнибал вывел армию в долину и ринулся на внешний вал, а жители Капуи одновременно обрушились на внутренние стены. Обе атаки были отбиты. Осознав, что возможность упущена, Ганнибал отвел войска назад под прикрытием конницы - в противном случае отступающую армию на равнине атаковали бы римские всадники. Ганнибал двигался неспешно, по пути разоряя окрестности, чтобы досадить союзникам. В ответ, римские колонисты уничтожали мосты, еще больше замедляя продвижение врага, в то время как Флакк и его армия стремительно приближались вдоль моря. Подойдя к Риму, карфагенянин опустошил всю округу, сжигая, грабя и убивая - словом, делая все, что в его силах, дабы заставить римлян встать на защиту города. Тем временем Флакк добрался до Рима и разбил лагерь между Эсквилинскими и Квиринальскими воротами в восточной части города. Ганнибал, оценив ситуацию, подошёл к реке Аниен и встал лагерем примерно в 4,5 километра к востоку от города.

Вскоре Капуя сдалась римлянам и оставшиеся кампанские города-дезертиры - Калатия и Ателла, тоже сдались. Семнадцать их сенаторов были казнены, а основную массу населения Кампании либо согнали с насиженных мест, либо продали в рабство. Всеобщее ликование в Риме по поводу возвращения Кампании омрачили вести из Испании: двое братьев Сципионов погибли, а их армии полностью истребили.

Теперь центр военных действий сместился в Апулйю, отошедшая Марцеллу в качестве провинции. Левину (второму консулу) поручили ликвидировать последние очаги сопротивления в Сицилии и к концу лета он завершил свою миссию, захватив Агригент и вынудив остальную часть Сицилии к капитуляции.

Осенью 211 г. до н.э. Нерон прибыл в испанский город Тарракон (совр. Таррагона). Он принял командование над остатками римских войск и в течение всего последующего года оставался исключительно в обороне, не делая попыток перейти в наступление. Сенат постановил отослать в Испанию для ведения войны полководца, наделенного полномочиями проконсула, опасаясь, что Гасдрубал (который к тому моменту вёл боевые действия против римлян в Испании) может ввести в Италию еще одну армию, в то время как римляне только-только начали одерживать верх. Таким полководцем выбрали Публия Корнелия Сципиона. Сципион прибыл в Испанию осенью 210 г. до н.э. и посвятил зиму обучению войск и укреплению их боевого духа. Получив известие о том, что три карфагенские армии пребывают на зимних квартирах, далеко отстоящих друг от друга, причем все они находятся более чем в десяти днях пути от столицы Новый Карфаген (совр. Картахена), Сципион решился на авантюру, достойную самого Ганнибала. В начале весны 209 г. до н.э., покинув лагерь и никому не сказав, куда направляется, он совершил стремительный марш-бросок на юг и подошел к стенам Нового Карфагена прежде, чем карфагеняне осознали, что происходит. За один день он захватил город и коренным образом изменил ход войны в Испании в пользу римлян: на испанцев маневр Сципиона произвел впечатление не меньшее, чем на карфагенян. Этот блестящий ход поднял боевой дух легионов до недосягаемых высот: теперь воины пошли бы за своим полководцем куда угодно.

Для предстоящей новой военной кампании Рима в действующую армию были призваны 23 легиона. Каждый из консулов располагал двумя. Четыре находились в Испании под командованием Сципиона; два каннских легиона все еще отбывали ссылку на Сицилии; а 9-й и 24-й пребывали на Сардинии еще с 215 г. до н.э. (строго говоря, 9-й легион оказался там в 217 г.). Непосредственно в Италии находилось 15 легионов: 27-й и 28-й - в Бруттии под командованием Флакка, 36-й и 37-й - под Таранто, а 29-й - в Капуе. Консулу Нерону предстояло отвести в Луканию два легиона: 31-й и 32-й. Для защиты Рима сформировали два новых легиона, 42-й и 43-й.

Добравшись до долины По из Испании, Гасдрубал осадил Плаценцию, возможно, рассчитывая воодушевить местных кельтов, но захватить колонию так и не смог. Две армии (Ганнибал и Нерон) встретились у Грумента (совр. Грументо) в долине реки Агри. Нерон переместил свой лагерь на расстояние 1.500 м от расположения войск Ганнибала, контролируя дорогу на север и препятствуя передвижению неприятельских фуражиров. Однако предводителю карфагенян удалось ускользнуть от Нерона, прибегнув к ночному переходу, так что он добрался до Венузии раньше своего противника. Оттуда карфагенянин двинулся на северо-восток к Капозе, городу неподалеку от Канн, и там остался дожидаться известий от брата.

С первым лучом солнца римляне ринулись вслед Гасдрубалу. Нерон во главе конницы спешил вперед и, должно быть, настиг карфагенян еще утром. Чуть позже подоспели легковооруженные войска под началом претора Лицина. Понимая, что невозможно двигаться вперед, непрестанно подвергаясь нападениям шеститысячной конницы и тринадцатитысячного легковооруженного войска, Гасдрубал попытался встать лагерем на холме над рекой. Когда же - возможно, около полудня - подошел Салинатор во главе тяжелых пехотинцев и двинулся в наступление, построив войско в боевой порядок, Гасдрубал осознал, что сражения ему не избежать. Армии сошлись на южном берегу реки близ Монтемаджоре: Гасдрубал выстроил своих кельтов и испанцев очень узким фронтом, поставив впереди 10 слонов. В таком боевом порядке он атаковал левый фланг римлян, вознамерившись победить или умереть. Правый фланг римлян, учитывая пересеченный характер местности, не имел возможности вступить в соприкосновение с левым флангом карфагенян, но обошел Гасдрубала сзади и атаковал его с тыла. Слоны вышли из повиновения и сеяли хаос в своих же рядах, так что погонщики, специально для этой цели вооруженные долотом и деревянным молоточком, вынуждены были убить животных (долото вбивалось в основание черепа). В гуще битвы пал Гасдрубал, а вместе с ним погибла последняя надежда выиграть войну.

Одержав победу, римляне штурмом взяли карфагенский лагерь: в битве погибло около 10.000 карфагенян и 2.000 римлян.

Следующей же ночью Нерон выступил в Апулию. Он вернулся в лагерь на шестой день: обратный путь лежал по прямой. Ганнибал даже не успел осознать, что противник скрылся. Ликование Рима не знало границ. Этой победы ждали одиннадцать лет. Поначалу в город дошли только слухи, затем - сведения более определенные. Когда же наконец поступили известия о том, что легаты победоносной армии следуют по Фламиниевой дороге, все население города хлынуло им навстречу. Люди выстроились вдоль дороги почти на пять километров, до самого Милвианского моста, и толпой окружили входящих в город легатов.

В Апулии Нерон запятнал себя деянием исключительной жестокости. Он привез с собою отрубленную голову Гасдрубала и швырнул ее к аванпостам лагеря Ганнибала. Павший духом Ганнибал отступил в Бруттий, где и оставался до конца войны.

Однако война ещё не была окончена и огромнейшая пуническая армия была собрана в Испании и весной 206 года до н.э. главнокомандующие Гасдрубал - сын Гискона, Магон и Масинисса начали наступление на римские укрепления и на армию Сципиона. Однако в сражении при Бекуле - Илипе все 3 армии были разбиты и наголову разбитая пуническая армия прекратила своё существование. Отвоевав всю Испанию, Римляне вскоре заняли последнее владение карфагенян на территории Испании - Гадес. Так после 13 - летней борьбы Испания перестала быть карфагенской провинцией и подчинилась Риму. Сципион смог даже отправиться в Ливию на переговоры с нумидийским царём Сифаксом. С Масиниссимой он вёл переговоры в самой Испании. Встречи с обоими нумидийскими царями были успешны: римляне заручились их поддержкой в случае высадки и перенесения войны в Африку.

Вернувшись в Рим, Сципион долго разбирал с Сенатом решение о перенесении военных действий на территорию Африки. Все переговоры и доводы окончились тем, что Сципиону не разрешили набирать армию в Италии, не оказали ему и денежной поддержки из государственной казны. Он должен был ограничиться добровольцами и финансировал экспедицию из своих средств и за счёт займов у частных лиц. Расходы были в большинстве покрыты благодаря этрускам и умбро-сабельским племенам, чувствовавшим свою вину за помощь карфагенянам. Поддержали Сципиона и жители сицилийских городов.

В 204 году до н.э. Сципион высадился в Африке с 30-тысячной армией. Против него выступили союзные Карфагену нумидийцы. Сципион удачно разбил нумидийцев, свергнул с престола их царя Сифакса и передал трон его сыну Масиниссе, ставшему к тому времени уже римским союзником. В 203 году сенат Карфагена, наблюдая за передвижениями римского полководца, отозвал Ганнибала из Италии. Сознавая слабость своего войска, карфагенский полководец вступил в переговоры с Сципионом, но тот требовал от пунийцев полной капитуляции. 19 октября 202 года до н.э. при городе Заме в пяти переходах от Карфагена произошло последнее сражение II Пунической войны. Ганнибал имел 35 тысяч пехоты, до 3 тысяч конницы и 80 боевых слонов, которых, однако, не успели еще толком обучить. В карфагенской армии на этот раз преобладали новобранцы, а в римской - опытные ветераны. Чтобы пропустить слонов, Сципион оставил значительные интервалы между манипулами и расставил манипулы в затылок, а не в шахматном порядке. В начале боя римские всадники и их нумидийские союзники рассеяли немногочисленную карфагенскую конницу. Ганнибал атаковал римлян в центре слонами и легкой пехотой. Однако римские метальщики дротиков своим оружием, а также сильным шумом труб и рожков испугали слонов, и те повернули назад, топча свою же пехоту. Отведя легковооруженных воинов и слонов в тыл, Ганнибал бросил в бой тяжелую пехоту. Первые ряды ливийцев были потеснены римскими легионерами, но потом в дело вступили более опытные македоняне и ополчение карфагенских граждан, которые остановили натиск неприятеля. Затем Ганнибал двинул в обход флангов римлян третью линию, состоящую из ветеранов II Пунической войны, против которой Сципион выставил линию ветеранов-триариев. Упорный бой продолжался несколько часов, пока вернувшаяся на поле сражения римская конница не ударила в тыл карфагенянам. Войско Ганнибала обратилось в бегство.

По утверждению Полибия, пунийская армия в битве при Заме потеряла 20 тысяч убитыми и 10 тысяч пленными, а римляне - 2 тысячи убитыми. Победителям досталось 133 знамени и 11 слонов. Цифры карфагенских потерь кажутся многократно преувеличенными, но благоприятный для римлян исход сражения, разумеется, не вызывает сомнений.

Единственным намерением Карфагена после битвы было во что бы то ни стало и на любых условиях заключить мир.

Это была нелегкая задача. Те группировки карфагенского общества, которые все время шли за Ганнибалом, за Баркидами, которые поддерживали политику военных авантюр, направленную на ниспровержение Рима, - эти группировки не считали даже теперь войну проигранной и требовали, несмотря ни на что, продолжать борьбу до победы. С другой стороны, в римском лагере очень хотели (и одно время это желание разделял и сам Сципион) завершить войну осадой и уничтожением Карфагена. Действия Сципиона, казалось, отвечали именно этой цели: разграбив немедленно после победы лагерь противника, он отправил Лэлия в Рим доложить о блестящем успехе и, сначала сосредоточив свои легионы возле Утики, послал их оттуда под командованием Гая Октавия прямым путем к Карфагену; сам Сципион повел свой флот, усиленный новыми подкреплениями, к карфагенской гавани. Сципион принял, таким образом, меры, чтобы блокировать Карфаген с моря и с суши. Однако во время плавания ему повстречался корабль с карфагенскими послами - первыми лицами в государстве. Во главе посольства стояли руководители антибаркидской "партии" Ганнон и Гасдрубал Гэд. Ганнибал же добился того, что совет решил всерьез просить мира у победоносного неприятеля.

Члены военного совета римской армии, которые должны были решить вопрос, продолжать ли войну или заключать мир, склонялись к тому, чтобы разрушить Карфаген. Остановило их только одно обстоятельство: город нельзя было взять без длительной осады, а для такого предприятия нужны были дополнительные воинские контингенты, которыми Сципион не располагал. Возможно, что на его последующие действия известное влияние оказали события в Риме. Сципион, вероятно, хорошо знал, сколько жадных и завистливых рук протягивалось, чтобы вырвать у него лавровый венок победителя. Он не мог не знать, например, что, когда Ганнибал покинул Италию, консул Гай Сервилий, будто бы преследуя уходящего противника, переправился в Сицилию, чтобы потом двинуться в Африку, и понадобилось назначить диктатором Публия Сульпиция только для того, чтобы вытребовать консула обратно в Рим, или что консулы 202 года Марк Сервилий Гемин и Тиберий Клавдий Нерон добивались назначения им Африки в качестве провинции, и только решение народного собрания сохранило ее за Сципионом. Знал Сципион и о том, что старый недоброжелатель, Фабий, настойчиво предлагал отозвать его уже после первых побед в Африке, ибо, говорил бывший диктатор, столько счастья и удачи боги не дают одному человеку.

Сципион предложил следующие условия мира: карфагеняне останутся свободными и будут жить, пользуясь собственными законами. Они сохранят под своей властью города и земли в тех пределах, которые существовали до войны (очевидно, имелась в виду только территория Африки до Финикийского Рва), и римляне перестанут эти области разорять. Всех перебежчиков, беглых рабов и военнопленных пунийцы выдадут римским властям. Все боевые корабли, кроме 10 триер, они передадут римлянам. Им же передадут они и всех прирученных слонов, и не будут приручать новых. Ни в Африке, ни за ее пределами карфагеняне не будут воевать без согласия римского народа. Они возвратят Массанассе его имущество и владения в тех пределах, которые тот им укажет, и заключат с ним союз. До возвращения послов из Рима, т.е. до окончательного урегулирования, Карфаген будет содержать римские войска в Африке, в течение 50 лет он выплатит контрибуцию в размере 10 000 талантов. Кроме того, Карфаген должен был дать Сципиону по его выбору заложников - 100 человек не моложе четырнадцати и не старше тридцати лет. Наконец, Сципион потребовал, чтобы карфагеняне вернули транспортные суда, вероломно захваченные ими во время предыдущего перемирия. Мир, продиктованный Сципионом, был исключительно тяжелым, однако Ганнибал не видел другого выхода. Ему было ясно, что продолжать войну в данный момент Карфаген не может, что, сохранив свое существование, он сумеет восстановить силы, а тогда можно будет попытаться переиграть войну и добиться реванша. Поэтому все свое влияние он употребил на то, чтобы убедить сограждан принять римские условия. При этом он парадоксальнейшим образом выступал против тех, на кого привык опираться. Торговцы и ремесленники, опасаясь потерять все, что они имели, требовали продолжать войну, угрожали грабить магистратов, отдающих римлянам хлеб, вместо того чтобы разделить его между гражданами. Они не желали слушать даже Ганнибала, и полководец, не привыкший к возражениям, на какое-то время потерял выдержку. Дело дошло до того, что когда некий Гисгон при стечении огромной толпы принялся рассуждать о неприемлемости мира, Ганнибал с солдатской бесцеремонностью стащил его с трибуны. Он тут же опомнился и долго извинялся перед собравшимися, объясняя свой поступок военными привычками и незнакомством с нравами и обычаями городской жизни, а потом внушал той же аудитории, почему договор, до такой степени невыгодный Карфагену, надлежит все же принять.

Римская республика во II в. до н.э. преследовала цель ослабления и, если возможно, уничтожения Карфагенского государства. Римляне никогда не могли забыть вторжения армии Ганнибала в Италию. К середине II в. до н.э. Карфаген оправился от поражения и снова стал многолюдным богатым городом. Его торговля, морская и сухопутная, процветала, сельское хозяйство находилось на подъеме, казна была полна. Римский сенат пристально следил за положением в Карфагене, туда неоднократно отправлялись специальные комиссии сената. Римляне отдавали себе отчет в том, что богатый Карфаген сможет очень быстро собрать большую наемную армию и вновь оказаться грозным противником. Неудивительно, что римлян тревожило процветание Карфагена. Согласно мирному договору 201 г. до н.э., Карфаген не мог без согласия римлян вести какие-либо войны. Этим постоянно пользовались соседи Карфагена, в частности царь соседнего Нумидийского царства Масинисса, старый союзник Рима. Опираясь на молчаливую и гласную поддержку римлян, Масинисса отнимал у карфагенян один район за другим. Когда же Карфаген обратился с жалобой в римский сенат, то специальная сенатская комиссия не только утвердила этот захват, но даже присудила карфагенян к штрафу за неправомерное пользование этой территорией в прежнее время. Осмелевший Масинисса присоединил еще два других плодородных района. Этот захват римская комиссия не осмелилась утвердить. Однако римляне не потребовали от Масиниссы очищения занятых территорий, по существу санкционировав и эту акцию Масиниссы. Терпение карфагенян было исчерпано. Для отражения нападений Масиниссы была сформирована армия, во главе управления были поставлены представители воинственной партии, из Карфагена были изгнаны сторонники проримской группировки и Масиниссы.

Эти военные приготовления не остались незамеченными в Риме. И в римском сенате началось обсуждение вопроса: как поступить с Карфагеном? Конфликт карфагенян с Масиниссой создавал благоприятную возможность для расправы с ненавистным городом. Поэтому в сенате победила точка зрения тех, кто стоял за полное уничтожение Карфагена. Под предлогом, что карфагеняне нарушили договор 201 г. до н.э., римский сенат объявил несчастному городу войну, которая получила название III Пунической войны (149-146 гг. до н.э.).

Римская армия высадилась в Африке. Римляне предполагали, что Карфаген не сможет вести войну, и карфагенское правительство действительно было согласно принять любые условия мира. Первоначально римляне потребовали выдачи заложников, разоружения города, передачи всего оружия, военных материалов и метательных орудий. Когда же все их условия были выполнены, римляне дополнительно выдвинули еще одно условие - город Карфаген должен быть перенесен с берега моря в глубь страны. Последнее требование вызвало взрыв негодования карфагенян. Было принято решение бороться до последних сил. Это было мужество отчаяния. Когда время истекло и римские легионы подошли к стенам, они увидели перед собой мощную крепость, обороняемую всем населением. Римляне рассчитывали, что война с Карфагеном будет легкой "военной прогулкой", и не были готовы к длительной осаде. Первые попытки взять Карфаген были легко отражены. Римляне были вынуждены начать длительную осаду города. Летний зной и болезни косили воинов, дисциплина в армии стала падать. Карфагеняне осмелели. Они не только стали делать удачные вылазки, но, навербовав армию вне Карфагена, стали беспокоить римские войска и по всей территории. К тому же вскоре умер Масинисса и помощь с его стороны прекратилась.

Положение римской армии ухудшалось. Римский сенат с тревогой смотрел на неожиданное развитие военных действий. Для улучшения обстановки он пошел на чрезвычайную меру: консулом на 147 г. до н.э. и главнокомандующим был назначен молодой, еще не прошедший положенную лестницу магистратур Сципион Эмилиан, подающий надежды полководец и талантливый дипломат. Сципион прежде всего восстановил пошатнувшуюся в армии дисциплину, изгнав торговцев, женщин и посторонних. Он разгромил карфагенские отряды, действовавшие по всей территории в тылу у римлян, и сконцентрировал все войска вокруг Карфагена. Была построена система укреплений, которыми осажденный город был отрезан от внешнего мира.

В Карфагене, изолированном от внешнего мира, начались голод и болезни. Когда же гарнизон Карфагена ослаб, был предпринят общий штурм (146 г. до н.э.). В течение шести дней шли бои на стенах и улицах города. Приходилось брать с боем каждый дом. Сципион хотел сохранить город; по крайней мере, он отправил сенату по этому поводу специальный запрос. Он снова пытался отстоять требования разума и чести. Но все было напрасно. Сенат приказал главнокомандующему сравнять с землей Карфаген, предместье Магалию и все города, что до последней минуты стояли на стороне Карфагена. Чтобы положить конец даже юридическому существованию города, сенат распорядился пройти плугом по всей занимаемой им территории и предать это место вечному проклятью, дабы на нем никогда не появились ни дома, ни пашни. Все приказы сената были выполнены и угли, что остались от горевшего 16 дней города обвели бороздой и то место прокляли.

§ 3. Пунические войны как причина появления диктатуры в Риме

Само древнеримское понятие "диктатура" - это экстраординарная, т.е. чрезвычайная, должность в Древнем Риме, которая вводилась в критические для государства моменты - во время войн или гражданских смут. Это слово произошло от латинского глагола dictare (повторять, предписывать). Первоначально диктатора называли "предводителем народа". На первых порах его избирали из патрициев, но в 356 г. до н.э. диктатором впервые стал плебей.

В руках диктатора находилась неограниченная судебная, законодательная и исполнительная власть. Во время исполнения своей должности он не был подотчётен никому. На срок до 6 месяцев диктатор получал полный империй - высшие полномочия в государстве. Его судебные приговоры считались окончательными и не подлежали обжалованию, а изданные им законы сразу же вводились в действие без обычного в таких случаях утверждения на народном собрании. Диктатору подчинялись все магистраты, за исключением народных трибунов, но даже они не могли воспользоваться правом "вето" против действий диктатора. Да и любой гражданин не мог обратиться к народному собранию с протестом, если считал, что действия диктатора являются произволом. Диктатор был главнокомандующим римского войска и имел право назначить себе помощника - начальника кавалерии, чьи полномочия были ниже (в 217 г. до н.э. обе эти должности уравняли в правах). Диктатор назначал ауспиции - гадания по поведению священных птиц о предстоящих событиях, результатам которых придавалось государственное значение.

Особенно часто диктаторы назначались в IV в. до н.э., когда римлянам приходилось отражать нашествия галлов, а также воевать с соседними италийскими племенами. Со времени II Пунической войны и вплоть до I в. до н.э. должность диктатора оставалась незамещённой. Римляне во времена величайшей опасности всегда возвращались к старому обычаю передачи всей полноты власти в руки одного человека. На тот раз сей тяжкий пост занял Квинт Фабий Максим, назначенный диктатором на срок в шесть месяцев. Он принимал участие в первой войне с Карфагеном, дважды побывал консулом с тех пор и получил триумф за победу над лигурийцами. Ко времени принятия поста диктатора, ему было около 60 лет. Фабий Максим был человеком осторожным, что немало способствовало его назначению. Боевой дух армии вследствие удачного нападения Ганнибала упал ниже некуда, и сенат, без сомнения, просил отбывавшего в нее диктатора не предпринимать решительных действий, покуда солдаты не оправятся от понесенного поражения. С начала гражданских войн, до основания потрясших Римскую державу, характер диктатуры круто изменился. Эта должность теперь лишь прикрывала личный произвол политических лидеров, стремившихся к ней только ради того, чтобы придать законный характер собственной единоличной власти. Изменилось и отношение римлян к этой должности: отныне образ Великого Рима вызывал у них чувство безнадёжной тоски по старым добрым временам.

В результате растянувшихся на почти 150 лет (с 275 по 132 гг. до н.э.) войн, кампаний и битв за пределами Италии аристократическая элита Рима привела республику к владычеству над всем Средиземноморьем. Тем самым знать добилась несметных богатств как для себя, так и для Рима, который превратился в сверхдержаву. Но, как сказал бы консервативный наблюдатель тех времен, за это римляне заплатили утратой принципов справедливости, честности и верности слову, которыми они обосновывали свои завоевания и которые так помогли им вначале, когда республика только обретала свое могущество.

После разрушения Карфагена стремление знати к военному превосходству, богатствам и власти только усилило соперничество за государственные посты, кипевшее между аристократическими семьями. Как следствие, они замкнулись на себе и, влекомые исключительно алчностью и своекорыстием, перестали обращать внимание на растущие социальные и экономические проблемы, порожденные созданием империи. В итоге они отдалили от себя многие слои общества, и эти слои в 130-х гг. до н.э. обеспечили поддержку Тиберию и его соратникам, стремившимся к преобразованиям. Хотя Тиберий сделал неоднозначный политический выбор, решив отстаивать интересы народа в противостоянии со своей собственной средой, знатной элитой, цель его в сущности была консервативной: спасти республику, облегчив жизнь нуждающихся. С юридической точки зрения Тиберий как трибун имел полное право и предложить земельный законопроект без одобрения Сената, и инициировать отставку Октавия. Но, столь открыто поведя народ против Сената, Тиберий разрушал привычную атмосферу уважения, которой элита склонна была отводить место фундамента в отношениях между Сенатом и народом Рима. В глазах знати такое поведение было в высшей степени оскорбительным. Начиная с изгнания царей согласие и сотрудничество разных слоев римского общества считалось краеугольным камнем республики, уникальным источником силы, мощи и энергии. Вот почему врагам Тиберия, таким как Насйка, ничего не стоило представить его бунтарем: намекнув, что Тиберий использует народ в своих личных целях, они попали в болевую точку давнего страха римлян перед самовластием.

При кризисе республиканской организации начал формироваться в I в. до н.э. институт военно-политической диктатуры одного лица, который стал в Риме почти постоянным институтом. Диктаторство, появившееся ещё в ходе Пунических войн, дало начало новой власти диктатуры Суллы (82 - 79 гг. до н.э.), видного военачальника и лидера оптиматов. Для выхода из кризиса Сенат предоставил Сулле исключительные полномочия "для написания законов и установления республики" в виде диктаторской власти. Однако это уже не была прежняя диктатура: Сулла получал диктаторство пожизненно, а кроме того, специальным законом (проведенным интеррексом) получил полную власть в отношении римских граждан. При Сулле были сокращены полномочия народных трибунов, изменены сферы деятельности некоторых магистратов. Аграрный закон, а также отпуск на волю 10 тыс. рабов репрессированных граждан с дарованием им прав римского гражданства, создали новую социальную базу для диктатуры. Вошли в практику расправы над гражданами и конфискации их имущества без судов, по спискам, составленным диктатором (т. н. проскрипции) Они вывешивались на форуме. Хотя политически деятельность Суллы была подчинена идее аристократического консерватизма, реально именно она сформировала новую власть. Сулла умер, но был создан прецедент.

Также следует упомянуть военную диктатуру Юлия Цезаря (45-44 гг. до н.э.), как новый виток системы диктаторства. После развязанной им гражданской войны, в которой Цезарь, опираясь на верное ему войско, одержал победу, провозглашенный императором, Цезарь сосредоточил в одних руках наиболее значительные магистратуры: бессрочное диктаторство, пожизненную власть трибуна, цензорские полномочия, сохранив еще и права великого жреца-понтифика. Одновременно реально сократились полномочия Сената, деятельность народных собраний. Проведенная Цезарем аграрная реформа, согласно которой общественный фонд был практически переведен на положение индивидуальной собственности, сформировала большое число сторонников новой власти. После убийства Цезаря, организованного ярыми республиканцами, старый порядок окончательно расшатался. Необходимость скорейшего выхода из внутренних смут стимулировала передачу всей возможной власти одному из духовных наследников Цезаря - Октавиану Августу. Правление Октавиана Августа (30 г. до н.э. - 14 г. н.э.) стало завершающим этапом становления нового строя. Формально все учреждения и магистраты старой республики сохранились, но их полномочия менялись, а главное - важнейшие сосредоточились в одних руках. Сам Август последовательно закрепил, за собой звания императора (29 г.), первого сенатора - принцепса (28 г.), трибунскую власть (23 г.), должность консула (19 г.), проконсула провинций (23 г.), цензора (12 г. до н.э.), верховного понтифика (13 г. до н.э.).

§ 4. Итоги пунических войн для каждой из сторон и их актуальность в современном военном искусстве

Борьба была кончена с тускнеющими углями того, что оставалось от Карфагена. В лагере и в Риме царило безграничное ликование; лишь благороднейшие из римлян втайне стыдились этого нового великого подвига. Пленники большей частью были проданы в рабство, некоторые погибли в тюрьме. Самые знатные - Вифий в Гасдрубал - были в качестве государственных пленников интернированы в Италии, где обрашение с ними было сносное. Все движимое имущество, за исключением золота, серебра и даров, пожертвованных в храмы, было отдано на разграбление солдатам. Из сокровищ храма сицилийским городам была возвращена добыча, вывезенная в Карфаген во время его могущества. Например, жители Акраганта получили обратно медного быка тирана Фаларида. Остальное досталось римскому государству. Дарования Сципиона влекли его к более благородному призванию, а не к роли палача; он с содроганием смотрел на дело своих рук. Вместо победного ликования в душе победителя росло предчувствие, что за таким злодеянием неизбежно должно последовать возмездие. Однако этого не произошло.

Территория Карфагена была объявлена римской провинцией Африкой. Большая часть ее земель стала государственной собственностью Рима, на население был наложен налог. Правда, некоторые города - Утика, Гадрумет и другие, бывшие верными союзниками Рима, сохранили самоуправление и получили свободу от налогов.

Победа над Ганнибалом обеспечила Риму господство в западном Средиземноморье, поэтому период между 201 и 146 гг. до н.э. были отмечены чрезвычайным ростом его внешнеполитических амбиций. Практически этот период и стал ярким образцом осуществления политики захвата, когда практически все близлежащие страны были подчинены римскому государству. Отныне Рим стал играть решающую роль в мировой политике, при этом он использовал любые методы, ведь главным было достигнуть цель. Неслучайно говоря об итогах Второй Пунической войны Полибий справедливо отмечал: "… победив Карфаген римляне полагали, что ими совершено самое главное и важное для завоевания целого мира, и поэтому впервые решились протянуть руку к прочим землям, переправив свои войска в Элладу и в азиатские страны". С греческим историком трудно не согласиться. Но всё - таки проблема генезиса римского могущества требует несколько более пристального внимания. Да, действительно 200 год до н.э. стал во многом пограничной эпохой для Рима. Именно с этого времени он представляется нам совершенно другим государством. Это касается всего: как внешней, так и внутренней политики. Со 2 века до н.э. внутри римского государства начинается ожесточенная социальная борьба, очевидно связанная с все усиливающимся классовым расслоением. Внешняя же политика и вовсе приобрела имперский характер, она перестала казаться справедливой, так как с этого времени началось постоянное расширение римских границ, в ходе которого Рим перестал считаться с интересами других стран. В свою очередь, это привело к тому, что старая римская система оказалась неспособной организовать управление на таких больших территориях, поэтому через короткое время римское государство оказалось в кризисном положении, единственным выходом из которого стало создание новой системы управления. Поэтому с этого времени Рим перешел к более совершенному этапу развития, получившему в научном мире название римский империализм.

На протяжении тысячи лет существовало римское государство. Из них около 700 лет выпало на империю. Да именно так, ведь во многом Рим ей стал сразу после победы в Пунических войнах. Хотя тогда у него еще не было столь обширных территорий, как во 2 - 3 веке Н.Э. и такого четкого аппарата управления как при императорах, но тем не менее было то, что определило его дальнейшее развитие: в годы Республики Рим сумел создать систему упорядоченных международных отношений, которая помогала ему быть хозяином положения в любой ситуации. Именно благодаря этому, римское государство могло практически из любого положения извлекать для себя выгоды. А это послужило залогом его долгого существования.

Как мы видим в дальнейшем развитии мира, идеи военного опыта обеих сторон, развязавших Пунические войны, были "взяты на вооружение" многими полководцами и более поздних эпох. Так, к примеру, битву при Каннах немецкие военные теоретики XX века шаблонизировали, считая способ тактики Ганнибала в этом бою современным способом достижения победы.

августа 216 года до н.э. на Апулийской равнине в Италии, близ городка Канны, карфагенские войска, возглавляемые Ганнибалом, стояли перед римской армией, которой командовал консул Теренций Варрон. Силы римлян превосходили силы карфагенян почти вдвое, но отменная кавалерия Ганнибала более чем уравновешивала этот численный перевес.

Битва началась. Армии двинулись навстречу друг другу. Ганнибал воспользовался своим главным козырем: тяжелая африканская кавалерия под предводительством Газдрубала атаковала слабую кавалерию противника на правом фланге армии Варрона и разбила ее. Римские всадники были рассеяны и сброшены в реку Аурид. Пройдя в тылу вражеских боевых порядков, Газдрубал устремился на левый фланг, где трехтысячный отряд римских всадников сражался с легкой конницей карфагенян. Напав на этот отряд сзади, Газдрубал разбил и его. Кавалерия римлян была разгромлена и изгнана с поля боя. Затем кавалеристы Газдрубала ударили в тыл римской пехоте.

Превосходство легионов Теренция Варрона над легковооруженной пехотой карфагенян утратило свое значение. Когда конница Газдрубала оказалась в тылу римлян, а ливийская пехота охватила фланги, судьба римской армии была предрешена. Первое в истории сражение на уничтожение, связанное с окружением главных сил противника маневренными частями и охватом обоих его флангов пехотой, шло к своему логическому концу.

Прусский генерал-фельдмаршал фон Шлиффен оставил подробное исследование боя под Каннами. Римляне, объяснял он, оказались сбитыми в кучу, утратили маневренность, их численное превосходство свелось таким образом на нет. Они предпринимали последние отчаянные усилия. Ганнибал разъезжал по кровавому полю битвы, подбадривая смелых и подталкивая ленивых. Устав от бойни, карфагеняне взяли уцелевших римлян в плен. Небольшое поле было усеяно грудами мертвых тел. Римляне потеряли убитыми около 48 тысяч человек. Погибли консул Эмилий Павел и проконсул Сервилий. Варрону с частью пехотинцев и всадников удалось спастись бегством. Еще несколько тысяч римлян попали в руки победителей в городке Канны и в двух римских лагерях.

В 1909 году Шлиффен писал: "Это было сражение на уничтожение, доведенное до совершенства. За две тысячи лет оружие и способы ведения боя полностью изменились. Солдаты более не сражаются на коротких мечах, а стреляют друг в друга с расстояния в несколько тысяч метров. Место лука заняло орудие, а место пращи - пулемет. Вместо избиения - плен. Но в общих чертах боевые условия остались без изменения. Бой на уничтожение может быть дан и ныне по плану, выработанному Ганнибалом много веков тому назад".

Альфред фон Шлиффен, разрабатывавший план ведения первой мировой войны 1914-1918 годов, на основе выводов исследователей Клаузевица и Мольтке пришел к заключению, что рецептом победы являются "Канны". Немецкая военная идеология не выдержала испытаний в ходе первой мировой войны и потерпела поражение. Несмотря на столь убедительный урок истории, немецко-фашистские военные идеологи в период развязывания второй мировой войны снова руководствовались теоретическими установками Клаузевица и Шлиффена и снова потерпели крах.

Шлиффен канонизировал бой при Каннах, став на точку зрения отрицания развития военного искусства и приняв реакционную, старую метафизическую концепцию вечных и неизменных принципов военного искусства. Он писал: "За 2000 лет оружие и способы ведения боя совершенно изменились. Но в общих чертах боевые условия остались без изменения. Бой на уничтожение может быть дан и ныне по плану Ганнибала, составленному в незапамятные времена" (Шлиффен, "Канны", 1938, стр.14.). Шлиффен взял у Ганнибала не только идею Канн, но и форму построения боевого порядка. Он писал: "Было дано сражение на уничтожение, и, - что удивительно, - наперекор всем теориям победа была одержана меньшими силами". "Концентрические действия против неприятеля не годятся для слабейшего", - говорил Клаузевиц. "Слабейший не должен совершать одновременно обход обоих флангов", - поучал Наполеон. Но обладавший меньшей численностью Ганнибал действовал в некоторой степени концентрически и не только обходил оба фланга, но одновременно заходил и с тыла" (Шлиффен, "Канны", 1938, стр. 14.). Эта победа слабого над сильным, по мнению Шлиффена, была одержана потому, что у карфагенской армии неприятельский фронт не был объектом главной атаки. Её главные силы и резервы не были сосредоточены против фронта противника, а осуществляли нажим на фланги. Атака на флангах - вот, по Шлиффену, рецепт победы и в современных войнах. Именно так он шаблонизировал этот боевой опыт.

Труд профессора истории Института вооруженных сил Вирджинии, полковника Р.М. Шелдона "Действия разведки в Древнем Риме: доверяй богам, но проверяй" стал известен широкому кругу читателей в 2005 г. В основе этой работы положены лекции курса "Шпионаж в древнем мире", читавшиеся автором в течение 15 лет в ряде высших учебных заведений США и опубликованные в нескольких специализированных журналах (International Journal of Intelligence and Counterintelligence, Intelligence Quarterly, American Intelligence Journal, Journal of Military History). Ключевые моменты истории римской разведки Шелдон увязывает с вторжением Ганнибала, поражением Красса при Каррах, экспедицией Цезаря в Британию и битвой в Тевтобургском лесу. Также следует упомянуть, что Сталинградскую битву 1942 - 1943 гг. называют Каннами ХХ века. Это сравнение уместно в связи с тем, что в Сталинградской битве враг также был разбит в окружении. Немецко-фашистские войска потеряли в битве более 300.000 солдат. Такого разгрома история ещё не знала.

Вывод

Пунические войны окончились, Рим вышел победителем, а Карфаген был предан огню. Речь в основном пойдёт о II Пунической войне как переломном моменте - начался постепенный упадок Карфагена и такое же постепенное возвышение Рима. Из изучения всего материала и при ознакомлении с тактическими действиями Ганнибала создаётся впечатление, будто именно он должен был быть победителем в данных войнах. И действительно, Ганнибал не начал бы войны, если бы не был уверен, что его поддержат племена кельтов, испанцев и поместные племена Италии. Главной его целью было уничтожение Рима, для которого это время было и так далеко не сладким, но стало определяющим в его дальнейшем развитии. Итак, Ганнибал хоть и был гениальным стратегом и полководцем, всё же предусмотрел далеко не все аспекты своего вторжения в Италию и не мог предположить, что потери, понесённые римлянами, поспособствуют именно его проигрышу. Для начала о кельтах: данные племена были очень воинственными и оказали значительную помощь во II Пунической войне карфагенянам, но из-за постепенной отдалённости пунической армии от их земель Ганнибал постепенно лишался одного из источников пополнения армии и возможности её кормления. Испанские племена были захвачены ещё до начала похода Ганнибала на Италию в целом, и на Рим в частности. Однако он мог рассчитывать на помощь испанских наёмников лишь в условиях незаменимой нужды в этих подразделениях, но тем не менее, когда карфагенский полководец увяз на территории Италии, то пополнить свои соединения за их счёт римский сенат не дал бы с помощью военной силы. Некоторые из племён Италии, всё же, помогали Ганнибалу, но и их на долго не хватило. Дело в том, что с постепенным угасанием боевой мощи карфагенян на Аппенинском полуострове, племена, помогавшие Ганнибалу, были жестоко преследованы Римом, а неспособность пунийцев помочь им в обороне сказало само за себя - Рим жестоко подавил очаги оппозиции в Италии и таким образом, обрезал пути снабжения карфагенянам.

Исходя из данной работы мы видим, что все три пунические войны Карфагеном были проиграны. И первая, и вторая, и третья война принесла победу римлянам благодаря их умению пользоваться своими сильными боевыми единицами - легионами, практически во всех условиях. Даже если вспомнить Первую Пуническую войну - победа в морских сражениях пришла к Риму лишь после изобретения ним способа использования переброса через абордажные мостики на палубы врага своих легионеров. Это, по сути, изобретение сухопутного способа сражения на море. И делая упор на данный вид войск Рим не просчитался, по крайней мере благодаря легионам, римский сенат (а в последствии и единовластные диктаторы) держали в повиновении столь обширные провинции на протяжении нескольких столетий.

Наёмники, как вид основных войск, не оправдали своих надежд, которые возлагали на них карфагеняне. И правда, стимулом наёмной армии всегда было денежное вознаграждение и чем больше оно было, то тем больше они слушались сторону их нанявшую. А постепенное угасание экономической силы африканского государства не привело к их восстанию и покиданию армии лишь из-за сильного характера Ганнибала. Как было отмечено античными историками, полководец имел достаточно прочное и сильное влияние на всех своих подчинённых. Однако, в последствии, оно помогло ему лишь отсрочить падение Карфагена, так как после Пунической войны он сам смог заставить влиятельные круги города принять мирный договор с Римом.

Однако, возвращаясь к причинам возвышения Рима, следует сделать анализ всех пунических войн. Итак, первая пуническая война принесла всё же победу Риму, но это произошло ценой больших потерь соединений флота.

Вторая Пуническая война ослабила Рим лишь на первых порах: поход Ганнибала занял достаточно большое время около 17 лет (с 218 года до 202 года до н.э.). За всё это время превосходные победы Ганнибала, как например битва при Каннах или захват многих городов Аппенинского полуострова, не дали ему того стратегического преимущества, в котором он очень сильно нуждался. И, по сути, этим преимуществом воспользовались сенаторы и консулы Рима, желая создать благоприятную почву для захвата всей карфагенской державы.

В пору Третьей Пунической войны карфагеняне со всевозможными усилиями создали новый флот и оружие и решились защищаться до последней крайности. Мужчины и женщины днем и ночью работали в мастерских, изготовляя ежедневно по 300 мечей, 100-140 щитов, 500 копий и дротиков и до тысячи стрел для баллист. Канаты для катапульт плели из женских волос. Для строительства кораблей переплавляли медные статуи и брали деревянные балки из общественных и частных зданий. Главное начальство над Карфагеном принял Гасдрубал Беотарх.

Сначала римляне потерпели неудачи в попытках взять город штурмом и вынуждены были начать правильную осаду.149 и 148 гг. до н.э. прошли для римлян безуспешно. В 147 г. до н.э. в Утике высадился консул Публий Корнелий Сципион Эмилиан, сын Эмилия Павла, усыновлённый фамилией Корнелиев Сципионов.

Весной 146 года до н. э, после длительной осады, римляне проникли в столицу североафриканского государства, заняли торговую площадь и двинулись к Бирсе. Карфагеняне защищали стену за стеной, улицу за улицей, дом за домом, комнату за комнатой. На 7 день сдались и карфагеняне, запершиеся в Бирсе. Маленький отряд заперся в храме Эшмуна, вместе с Гасдрубалом. Сам Гасдрубал сдался, но жена его, дети и все остальные предпочли погибнуть в огне. Римляне разграбили город, затем они сожгли ненавистный им город, и прошли плугом по тому месту, где он стоял. Под страхом проклятия воспрещено было восстановление города на этом месте. Большая часть пленных была продана в рабство; карфагенская область стала римской провинцией, столицей которой была Утика. По некоторым данным, руины Карфагена горели 17 дней. Окончание Третьей Пунической войны хотелось бы закончить некоторым, возможно несколько мифологическим, эпитетом:

"Эмилиан долго смотрел на пылающий город. Внезапно он начал читать вслух стихи из "Илиады" Гомера: "Будет некогда день, и погибнет священная Троя, С нею погибнет Приам и народ копьеносца Приама". "Что ты хочешь этим сказать?" - спросил стоявший рядом Полибий. - "Я боюсь, - ответил Эмилиан, - что когда-нибудь такую же весть принесут и о Риме".

На сегодняшний день степень изученности Пунических войн довольно высока, чем мы возможно должны быть обязаны немецким военным теоретикам. Однако изученность ими этих войн была лишь со стороны военного интереса. Безусловно, военный гений карфагенских полководцев (и, естественно, Ганнибала) не должен остаться незамеченным, однако это лишь показывает, что перенеся опыт Пунических войн на современный театр боевых действий без завоевания тактических выгод, любая страна, пусть даже с самой сильной армией в мире, никогда не сможет одержать полную победу. И Ганнибал доказал это своими ошибками.

Список использованной литературы

1) М.И. Ростовцев "Рождение Римской империи" // М., КНИЖНАЯ НАХОДКА, 160 стр.; 2003;

) Р.Ю. Виппер "Очерки по истории Римской империи" // М., Типо-литография Товарищества И.Н. Кушнерёв и Ко, 410 стр.; 1908;

) К.А. Ревяко "Войны Рима с Карфагеном" // Минск, Университетское, 274 стр.; 1988;

) И.Ш. Кораблев "Ганнибал" // М., "Наука", 1976; 400 стр. // 2-е изд.М., Наука. 1981.

) А.П. Беликов "Рим и эллинизм" // Ставрополь, 2003 г., 243 стр.

) Т.А. Бобровникова "Сципион Африканский" // Воронеж, Мир, 240 стр.; 1996;

) Н.А. Машкин "История Древнего Рима" // М., Гос. Издательство политической литературы, 612 стр.; 1956 г.;

) Тит Ливий "Война с Ганнибалом" // М., Б. С.Г. - Пресс, 408 стр.; 1968 г.;

) Коннолли П. "Греция и Рим. Энциклопедия военной истории" // М., Эксмо-Пресс, 2000 г.; Перевод: С. Лопухова, А. Хромова.

10) Е.А. Разин "История военного искусства" // М., Т. 1., Издательство Полигон, 1955 г.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

Пунические войны (264-146 гг. до н. э.) велись между Римом и Карфагеном за обладание Западным Средиземноморьем, где происходили практически все основные пути торговли и концентрировались невольничьи рынки рабов. Из трёх Пунических войн, которые вели между собой две мировые, в то время, державы, самой кровопролитной и напряжённой считается вторая война Рима с Карфагеном.

Причины войны

В борьбе за Сицилию, которая велась между Карфагеном и Римом в Первой Пунической войне (264-146 гг. до н. э.), Карфаген запросил мира, так как стране не хватило ни материальных, ни человеческих ресурсов. Тяжёлые условия заключённого мира заставили правящие круги карфагенян искать новые пути для торговли и добычи ресурсов.

В конце II тысячелетия до н. э. финикийцы основали первые колонии-поселения на Пиренейском полуострове, но не только поэтому все устремления Карфагена перенеслись в сторону Иберии. На то были свои причины:

• богатые залежами железа и серебра месторождения;
• основав на побережье Иберии Новый Карфаген, Карфаген быстро компенсировал свои потери в Первой Пунической войне;
• Пиренейский полуостров являлся очень удобным плацдармом для наступления Карфагена на Рим;
• возможность включить иберийские племена в состав наёмной армии Карфагена.

Рим боялся усиления Карфагенской Республики и стал готовиться к войне. Границы влияния между двумя государствами проходили по реке Ибер, согласно Эберскому договору. Таки образом, Рим хотел обезопасить себя от наступления армий Карфагена, а при удобном случае начать войну.

Вскоре такой случай представился: в 218 году до н. э. полководец Ганнибал осадил и разрушил город Сагунт, находившийся под влиянием Рима. Так началась война.

ТОП-4 статьи которые читают вместе с этой

Причины войны:

• пунийцы хотели взять реванш за поражение в Первой Пунической войне;
• экономический подъём и захват новых земель вызывали опасение Рима. Столкновение двух мировых держав стало неизбежным;
• взятие Сагунта стало официальным предлогом для начала второй войны с Карфагеном Римской Республики.

Первый период войны (218-213 гг. до н. э.)

Война в Италии 218-215 гг. до н. э.)

С самого начала Ганнибал – командующий войсками Карфагена – не скрывал, что хочет напасть на Рим. Он готовил армию для похода в Италию, часть из которой командующий пунийцев оставил в Испании. Рассмотрим основные события Второй Пунической войны:

• Весной 218 года армия Ганнибала перешла через Альпы и с самого начала захватила военную инициативу, заставив римлян обороняться. Хоть войско карфагенян понесло огромные потери, переходя через Альпы, Ганнибал компенсировал их ценой притока в свою армию галлов.

Рис. 1. Переход Ганнибала через Альпы.

Войско Ганнибала с самого рождения государства было наёмным, отсюда не раз возникали проблемы с наёмниками переходившими зачастую в стан противника. Такое уже случалось в Карфагенском государстве в 240 году до н. э. Войско римлян состояло из ополченцев и граждан Рима, сражаясь на своей земле, они вовремя получали продовольствие и свежие резервы войск, что увеличивало их преимущество.

• В трёх сражениях подряд – у реки Тицин, у реки Требия в декабре 218 года и у Рразименского озера в 217 году до н. э . Ганнибал наголову разбил римские легионы. Ответив отказом на предложения своих военачальников, Ганнибал не пошёл войной на Рим, а повернул своё войско в Апулию с её плодородными землями, оттуда его армия отправилась в Самний и Кампанию.
• Лето 216 года . Победы Ганнибала показали римлянам, что в открытом бою этому военному гению нет равных. Консул Фабий Максим выбрал единственную правильную тактику на тот момент – преследование карфагенян по пятам, изнуряя их мелкими стычками. Сенат, недовольный такими действиями Фабия Максима, посчитал его трусом. Для решительных действий Сенатом были назначаны два консула – Луций Эмилий Павел и Гай Теренций Варрон.
• 2 августа 216 года до н. э . состоялась битва при Каннах. Ганнибал постоянно провоцировал римское войско Варрона и Павла на открытое сражение, несмотря на численное превосходство римлян. 2 августа 216 года битва состоялась близ местечка Канны. Для римлян она закончилась катастрофой и почти полным уничтожением войска. По оценочным данным, римляне потеряли от 60 до 80 тысяч человек и примерно 5000 пленными. В то время как потери пунийцев составили 5769 воинов.

Рис. 2. Битва при Каннах.

После победы Ганнибал вновь отказался идти к Риму. Вместо этого он двинулся на юг, пополняя армию продовольствием и солдатами из числа галлов и самнитов. Основной причиной того, что Ганнибал не рискнул приступить к осаде Рима, явилось то, что его воины устали и количество жителей “вечного города” в несколько раз превышало войско Ганнибала. Самым значимым успехом после битвы при Каннах для Карфагена стал переход Капуи на сторону карфагенян и заключение союза с Македонией против Рима.

• Весной 215 года до н. э . пунийцы вновь начали военные действия. Однако римляне всячески избегали больших сражений, навязывая локальные битвы, изнуряющие войско Ганнибала. Римские войска жестоко карали союзников Ганнибала в Италии, вынуждая их вновь склонить голову перед могучей державой. Пунийцы сразу же стали испытывать трудности в пополнении армии людьми и продовольствии.

Периферийные войны Рима с союзниками Карфагена

Сенат Рима сделал всё,чтобы обескровить пунийскую армию в Италии. Для этого необходимо было перекрыть все пути снабжения армии пунийцев. Военные действия постепенно переместились на Сицилию, Испанию, Северную Африку и Иллирию.

• Осада Сиракуз (214-212 гг. до н. э.) К 214 году до н. э. карфагенские части сильно потрепали римлян в Сицилии, но те высадив новый десант, оттеснили войска пунийцев к Сиракузам.
• В 213 году римлянами был взят город Сагунт в Иберии.
• Македонский царь Филипп V, будучи союзником Карфагена, напал на римские колонии в Иллирии. В 214 году римляне заблокировали с моря флот македонцев, вынудив их отступить.
• 212 год до н. э. Нумидийский царь Сифакс перешёл на сторону римлян. Теперь и у стен Карфагена стало неспокойно, так как Сифакс перешёл к активным действиям в Северной Африке против пунийцев.

Второй период войны (212-207 гг. до н. э.)

Война в Италии в 212-209 гг. до н. э.

В 212 году до н. э. пыл карфагенской армии заметно упал: старых закалённых в боях воинов у Ганнибала почти не осталось, вынужденные зимние каникулы разлагали армию. И наоборот, римляне резко активизировали свои действия, начинается общая мобилизация юношей от 17 лет.

• В 212 году до н. э. начался неплохо для Ганнибала – сторону пунийцев взял Торент, в битвах Ганнибал по-прежнему побеждает, хотя все эти успехи носят скорее локальный характер. Но затем ситуация резко поменялась – римлянами были взяты Сиракузы, а позже пала Капуя.
• В 213 году до н. э. Ганнибал пошёл на Рим. Это был жест отчаяния, так ка сил на штурм уже не было. К этому времени численность войск пунийцев колебалась от 43 до 55 тысяч человек против 250-тысячной армии римлян.

Война в Испании в 211 году до н. э.

Война в Испании велась с переменным успехом для обеих сторон. Но после высадки в Испании свежих сил карфагенян римские легионы были почти полностью уничтожены Гасдрубалом, родным братом Ганнибала. Однако римлянам удалось временно локализовать ситуацию послав в Иберию легионы под командованием Гая Марция и Клавдия Нерона.

Перелом и конец войны

В 208 году до н. э. Римским Сенатом в Иберию было послано небольшое войско под командованием молодого консула Сципиона. Он внезапным ударом взял Новый Карфаген. На юге Италии в это же время под ударами римских войск пал Тарент.

• 207 год до н. э. Гасдрубал, собрав воедино остатки армии, решил прорываться в Италию, чтобы объединиться с братом. Однако эта попытка не увенчалась успехом: переправившись через Альпы, Гасдрубал был окружён легионерами Рима и пал в бою вместе со своими воинами на реке Метавре в 209 году до н. э.
• 204 год до н. э. Пообещав Сенату добыть победу и получив полностью укомплектованную армию, Сципион высаживается в Африке и быстро выдвигается к Карфагену. Ганнибал был вынужден покинуть Италию после того как карфагенский Совет отозвал его вместе с войсками.
• 202 год до н. э. битва при Заме. В этой битве римляне нанесли армии Ганнибала решительное поражение. Сципион изучил тактику Ганнибала и успешно ей противодействовал во время сражения. Хотя немаловажное значение сыграл и тот факт, что на сторону римлян в разгар сражения перешла нумидийская конница, воевавшая до этого на стороне пунийцев.

Рис. 3. Битва при Заме.

Итоги войны

Карфаген после поражения при Заме запросил мира. Римлянами был выдвинут целый ряд условий, с которыми были вынуждены согласиться проигравшие: Карфаген обязан был выплатить контрибуцию 100000 талантов в течение 50 лет, лишался своего флота и не имел права на военные действия без разрешения Римской Республики.

Основными причинами поражения Карфагена во Второй Пунической войне было наличие у Карфагена наёмной армии, отсутствие реальной помощи Ганнибалу со стороны правящих кругов Карфагена и римское военное искусство.

Что мы узнали?

В III веке до н. э. Римская Республика была поставлена на грань выживания во время второй войны с Карфагеном. Вторая Пуническая война стала одной из самых ожесточённых в Истории Античного мира. Изучая историю древнего мира в 5 классе, мы узнали, как Римская Республика окончательно превратилась в мировую державу.

Тест по теме

Оценка доклада

Средняя оценка: 4.5 . Всего получено оценок: 109.

Начало Второй Пунической войны

В продолжение целой зимы по завоевании Сагунта готовился к походу в Италию и двинулся с войском из Нового Карфагена, прежде тем римские послы, отправленные в Карфаген для объявления войны, успели вернуться в Рим. Он рассчитал очень верно, что римляне могут быть побеждены только в Италии. Их могущество опиралось преимущественно на итальянские города и земли, и как скоро отношения Рима к его итальянским подданным были бы поколеблены, он мог бы так же мало располагать своими силами, как и Карфаген в случай появления неприятельского войска в Африке и возмущения подвластных народов. Кроме того Ганнибал мог надеяться привлечь на свою сторону во Второй Пунической войне часть итальянцев, и таким образом не только ослабить силы Рима, но и обратить их против римлян. Для вторжения в Италию, Ганнибал должен был, вместо скорейшего и удобнейшего морского пути, избрать несравненно труднейший, берегом, через Галлию, так как в то время ни одна гавань на итальянском берегу не была доступна карфагенским кораблям. Еще зимою он несколько раз посылал начальников отрядов и послов в южную Галлию и Пьемонт, к различным галльским народам, для переговоров с ними о пропуске через их земли карфагенян и разведывания дорог и горных проходов через Альпы. При переходе через границу Испании, войско Ганнибала состояло, по словам историков, из 50 тысяч пехоты, 9 тысяч конницы и 37 слонов. Другое войско, в 15 тысяч, Ганнибал оставил под начальством своего брата Газдрубала в Испании, сверх того, 11 тысяч, под начальством Ганнона , расположились в Пиренейских горах для охранения их проходов.

Вторая Пуническая война началась переходом Ганнибала из Нового Карфагена через Испанию, южную Галлию и Альпы в Италию. Он принадлежит к величайшим предприятиям, известным истории. Переход этот через самые негостеприимные страны и владения полудиких, воинственных народов, предпринятый без карт и точного знания местностей, по которым приходилось идти, был счастливо совершен в пять месяцев. Уже в Испании войско Ганнибала было задержано некоторыми племенами восточной части полуострова, в одной части Галлии оно должно было пролагать себе путь оружием, а в Альпах ему пришлось терпеть от холодов и снегов, преодолевать страшные трудности перехода через горный хребет, чрез который тогда еще не было дорог, и в то же время сражаться с сильными горными народами, нападавшими на карфагенское войско и преследовавшими его. Мы не станем описывать этого начавшего Вторую Пуническую войну пути Ганнибала, потому что время изгладило все следы этого похода, да и самые свойства этих стран до того изменились, что ученые не сходятся в своих мнениях о местах, через которые проходили карфагеняне. В последнее время очень многие ученые занимались исследованиями пути Ганнибала через Альпы в начале Второй Пунической войны. Но до сих пор еще неизвестно, переходил ли он через малый Сен-Бернар, Мон-Женевр или через какой-нибудь другой проход французско-сардинских Альп. Трудности, с которыми был сопряжен переход карфагенян через земли враждебных народов в Испании, через Пиренеи, Галлию и альпийские снега и ущелья, можно лучше всего видеть из того, что Ганнибал в продолжение перехода от Пиринеев к Роне потерял 13 тысяч человек, а от Роны до итальянской подошвы Альп – 20 тысяч, и достиг Италии только с 26 тысячами, т. е. менее чем с половиною своего войска. Из взятых в поход слонов часть погибла во Франции и в Альпах, остальные в Верхней Италии.

Первые битвы Второй Пунической войны – при Тицине и Треббии

В Риме и не предполагали возможности перехода, предпринятого Ганнибалом, а с самого начала решились перенести Вторую Пуническую войну в Африку и Испанию. Один из консулов, Тит Семпроний Лонг , поплыл со 160 военными кораблями и 26 тысячами войска в Сицилию, чтобы оттуда произвести высадку в Африку, другой консул, Публий Корнелий Сципион , с 24 тысячами отправился морем же в Испанию, третье войско, состоявшее из 19 тысяч было послано под предводительством претора в Верхнюю Италию, для наблюдения за только что покоренными галлами. Сципион плыл, по обыкновенно древних, вдоль берегов и уже достиг Массилии (Марселя) в то самое время, как Ганнибал готовился перейти Рону. Узнав об этом, Сципион тотчас же отправился со своим войском навстречу неприятелю, чтобы воспрепятствовать его переправе, но не настиг Ганнибала, потому что карфагенский полководец, предуведомленный о приближении римского войска, ускорил свое движение и обогнал римлян на три дня пути. Гнаться за ним было невозможно; послав часть войска, под предводительством своего брата, Гнея Корнелия Сципиона , в Испанию, Сципион посадил остальное войско на суда и поспешил с ним в Верхнюю Италию, чтобы вместе с расположенным там отрядом напасть на карфагенян, как только они спустятся с Альп. Он встретился с Ганнибалом у низовьев Тицина , нынешнего Тичино. Оба полководца с нетерпением ожидали этого первого боя Второй Пунической войны: Сципион рассчитывал на него, чтобы удержать от союза с карфагенянами галлов, которые год тому назад через послов просили Ганнибала о вторжении в их землю, а Ганнибал желал вступить в сражение до прибытия к Сципиону подкреплений из Рима, чтобы тем легче одержать победу. Счастье благоприятствовало карфагенскому полководцу. В битве при Тицине он разбил римлян и заставил их отступить за реку По. Часть галлов тотчас же вступила в союз с карфагенянами.

Известие о начале Второй Пунической войны и о победоносном появлении карфагенского войска в только что завоеванной земле итальянских галлов распространило в Риме величайший ужас; сенат немедленно воротил назад посланного в Африку второго консула. Семпроний, находившийся еще в Сицилии, поспешно отправился со своим войском морем в северную Италию и, высадившись на берег, соединился со своим товарищем при реке Треббии . Сгорая желанием отличиться, он требовал боя. Второе большое сражение Второй Пунической войны произошло при реке Треббии и окончилось совершенным поражением обоих консулов, потерпевших огромную потерю убитыми. Победа в битве при Треббии доставила Ганнибалу возможность стать твердою ногою в Верхней Италии и побудила все галльские народы присоединиться к нему. Римский народ, пораженный известием о победе Ганнибала, не потерял однако энергии, а напротив того спешил вооружаться и готовиться к отпору. Сенат сформировал новое войско, выслал корабли для охранения берегов Сицилии, Сардинии и Италии, и устроил военные магазины в некоторых пунктах северной части Средней Италии.

Главные битвы Второй Пунической войны

Битва при Тразименском озере

Ганнибал со своей стороны также готовился энергично продолжать Вторую Пуническую войну. После своей второй победы, он расположился на зимних квартирах, решившись, с наступлением весны, вторгнуться как можно скорее в Этрурии. К этому особенно побуждали его отношения к диким галльским племенам, которые не желали подчиниться никакому порядку, не выказывали никакого сочувствия ко Второй Пунической войне, шедшей во имя совершенно чуждых им интересов, а еще менее были склонны продовольствовать карфагенское войско на своей земле и на собственный счет. Когда они стали выражать свое неудовольствие, Ганнибал принужден был удалиться, чтобы не лишить себя их помощи. Поэтому, еще до конца сурового времени года, он двинулся в Этрурию, куда римляне послали уже две армии, под начальством двух новых консулов: Гнея Сервилия Гемина и Гая Фламиния Непота (217 г. до Р. Х.).

В то время из Верхней Италии вели в Этрурию три дороги. Одна из них была для Ганнибала слишком далека, другую занимал Сервилий, третью Фламиний, и потому Ганнибал выбрал четвертый путь, через одну из самых нездоровых местностей Италии. Этот переход стоил ему больших потерь и сам он лишился от воспаления одного глаза, но зато встретился сначала с тем из консулов, победа над которым была легче и вдобавок встретил только его одного. Это был консул Фламиний, который, будучи народным трибуном, провел, в ущерб аристократам, закон о разделе земель сенонов . В продолжение всей своей жизни он был врагом знатных фамилий, постоянно отличался упорною борьбою с ними, и был обязан своим консульским достоинством только внушенному этой борьбой расположению к нему простого народа. Не имея дарований главнокомандующего, он не мог бороться с таким искусным полководцем Второй Пунической войны, как Ганнибал. Большая часть предводителей отрядов в римском войске принадлежала к знатнейшим фамилиям и, следовательно, на их безусловное повиновение воле главнокомандующего нельзя было рассчитывать. Кроме того, боясь, чтобы аристократы ауспициями и другими церемониями, вполне зависевшими от сената, не воспрепятствовали назначению своего заклятого врага главнокомандующим войском, Фламиний, при принятии консульского достоинства, пренебрег исполнением обычных религиозных обрядов и этим возбудил даже в простом народе неблагоприятные толки о себе и своем предприятии. Наконец Фламиний, человек в высшей степени горячий и нетерпеливый, должен был действовать против чрезвычайно хитрого и осторожного Ганнибала. Принимая во внимание все эти обстоятельства, мы поймем, что и третья крупная битва Второй Пунической войны окончилась страшным поражением римлян у Тразименского озера (Лаго-ди-Перуджия). Ганнибал совершенно окружил и истребил почти все войско Фламиния. Сам он с большею частью войска пал в битве при Тразименском озере , остальные римляне были взяты в плен (217 г. до Р. X.).

Квинт Фабий Максим Кунктатор

Одержав эту победу в расстоянии только нескольких переходов от Рима, Ганнибал все-таки не решился напасть на самый город; он знал хорошо силы римлян и понимал, что даже самый счастливый исход нападения не имел бы для него никаких выгодных последствий. Таким образом, вместо того, чтобы направиться к Риму, он пошёл продолжать Вторую Пуническую войну в Умбрию, а оттуда, через земли марсов, марруцинов и пелигнов, в Апулию, в Нижней Италии, чтобы, согласно своему плану, возбудить к войне против римлян покоренные ими итальянские народы. Римляне прибегли тогда к мере, которую употребляли только в самых крайних случаях: они избрали диктатора. Так как причиною всех несчастий римлян во Второй Пунической войне была излишняя горячность консулов последних годов, и теперь все зависело от уменья воспользоваться обстоятельствами, то римляне избрали диктатором престарелого, опытного и благоразумного Квинта Фабия Максима , прозванного впоследствии за свою чрезвычайную осторожность Кунктатором (т. е. медлителем). Он нашел верное средство обессилить Ганнибала: не вступая в открытый бой с своим противником, но постоянно следуя за ним, пользуясь каждым его неудачным шагом и стараясь лишить его войско продовольствия, Квинт Фабий Кунктатор утомил Ганинбала переходами. Тактика, принятая во Второй Пунической войне Кунктатором, поставила Ганнибала в самое затруднительное положение. Карфагенский полководец думал ослабить Рим рядом поражений и отторгнуть от него Италию. Фабий Кунктатор помешал ему осуществить этот план. Несмотря на все речи и прокламации, в которых Ганнибал уверял, что явился в Италию только для освобождения её от римского ига, итальянские народы не отпадали от Рима. Итак, Ганнибал до новой значительной победы над римлянами не мог ожидать приобрести себе союзников в Италии; но ни сам он, ни нетерпение римского войска не могли вынудить Кунктатора вступить в решительный бой скарфагенянами. Даже победа, одержанная в его отсутствии нетерпеливым начальником всадников Минуцием Руфом и увеличившая уверенность и нетерпение народа и войска, не поколебала твердо принятого имрешения. Через шестьмесяцев Фабий должен был сложить с себя диктаторскую власть, которая по римским законам не могла продолжаться более полугода; но сенат приказал двум консулам, принявшим от Кунктатора командование войсками, не отступать от системы бывшего диктатора. Так прошел, без решительной битвы, ещё почти год Второй Пунической войны, и римляне достигли цели, к которой стремились при избрании Фабия Кунктатора: Ганнибалу не удалось приобрести доверия итальянцев, он должен был рассчитывать только на собственные свои силы и, будучи поставлен в необходимость поддерживать войну грабежом, с каждым днем становился более и более ненавистным именно тем, которых хотел привлечь на свою сторону.

Вторая Пуническая война. Карта

Битва при Каннах

На следующий год (216 г. до Р. X.) консулами и начальниками войска были избраны Гай Теренций Варрон и Луций Эмилий Павел . Павел по своему характеру как нельзя более подходил к настоящему положению дел во Второй Пунической войне, напротив того выбор в консулы легкомысленного Варрона был важною ошибкою римлян. Римские войска были чрезвычайно усилены, для того чтобы дать наконец при первом удобном случай генеральное сражение; но на него можно было отважиться не иначе, как с большою осмотрительностью и только при самих благоприятных обстоятельствах. Войско обоих консулов состояло из 80 тысяч пехоты и 6 тысяч всадников, тогда как у Ганнибала было только 40 тысяч пехоты и 10 тысяч конницы. Вникнув в тогдашнее положение дел и здраво обсудив их, Эмилий Павел не хотел легкомысленно подвергать опасности поражения последнее войско, которое с готовностью снарядила Италия, изнуренная частыми римскими наборами и продолжительными опустошениями Ганнибала. Он решился еще некоторое время продолжать Вторую Пуническую войну по системе Квинта Фабия. Но Варрон, не желая оставаться в бездействии во главе такого блестящего войска, требовал боя и тем наделал своему товарищу более хлопот, чем сам Ганнибал. Хитрый карфагенянин, всегда хорошо понимавший характер своих противников, сумел воспользоваться безрассудною дерзостью и неблагоразумием Варрона. Так как консулы ежедневно чередовались в главном начальствовании над войском, то Ганнибал и предложил римлянам бой в тот день, когда главнокомандующим был Варрон. Последний принял вызов. Эта четвёртая – и самая трагическая – битва Второй Пунической войны, происходившая в Апулии, при Каннах , в местности, очень удобной для действия карфагенской конницы, окончилась страшным поражением римлян. Ганнибал, конница которого была гораздо лучше и многочисленнее римской, расположил свое войско в битве при Каннах с удивительным искусством, прекрасно воспользовался разнохарактерностью составлявших его войско народов и разнообразием их вооружения и тем лишил римлян выгоды, которую могла им представить их вдвое многочисленнейшая пехота. У римлян в битве при Каннах пало более 50 тысяч, как в самом сражении, так и тотчас после него, множество умерло потом от ран и до 10 тысяч было взято в плен. Между убитыми находился и консул Эмилий Павел, не хотевший пережить этого несчастного дня и павший в битве с неприятелем. Товарищ, его Варрон избежал общей участи. Потеря Ганнибала в битве при Каннах простиралась до шести, а по другим источникам, до восьми тысяч человек.

Битва при Каннах сопровождалась всеми последствиями, которых только можно было ожидать от такого страшного поражения. Многие в самом Риме сочли, что теперь Вторая Пуническая война проиграна. Едва распространилась весть о победе карфагенян, как самниты и почти все народы и земли южной Италии отпали от римлян и предложили свои услуги Ганнибалу. Однако жестокий удар, постигший римлян при Каннах, не сломил их могущества. Ганнибал хотя и воспользовался своим счастьем, но все-таки остался чужим для народов полуострова; итальянцы не были связаны между собой никакими общественными узами, а на итальянских греков нельзя было полагаться, и день победы при Каннах принес карфагенскому полководцу более славы, чем выгод. С другой стороны, образ действий римлян в продолжении Второй Пунической войны, несмотря на испытанное ими несчастье, отличался тою же твердостью и спокойствием, которые не раз спасали их в минуты величайшей опасности. Собрав остатки своего войска, в числе 10 тысяч, они избрали для сформирования новых войск диктатора, призвали в ряды всю молодежь Рима и Лациума и, взяв из храмов издавна висевшие в них победные трофеи, вооружили ими 8 тысяч рабов. Чтобы успокоить простой народ и воодушевить к стойкому ведению Второй Пунической войны, римский сенат решился даже прибегнуть к жестоким, давно забытым человеческим жертвам и приказал зарыть живыми в землю на городской площади четырех пленных. Главное же средство к спасению заключалось в том, что римляне, после битвы при Каннах, не вступали с карфагенянами в открытый бой, но всячески старались отнять у неприятеля все средства к ведению войны, отыскивая в то же время в Сицилии и Испании новые силы для борьбы. Таким образом, в следующие годы Вторая Пуническая война приняла совершенно другой характер. Театром военных действий сделались Сицилия и Испания; в Италии же римляне не отваживались ни на один решительный шаг, утомляя Ганнибала незначительными стычками. Они всячески старались теснить и беспокоить его, жестоко наказывали отпадавшие и вновь покоряемые ими города и земли, а в тех из них, которые еще колебались, ставили свои гарнизоны, делая таким образом невозможными все попытки к восстаниям.

Вторая Пуническая война в Сицилии

В Верхней Италии и Сицилии Вторая Пуническая война тоже шла далеко не лучшим образом для римлян; только в Испании счастье благоприятствовало римскому оружию. В Верхней Италии претор, посланный дли покорения Цизальпинской Галлии, погиб вместе со всем своим войском, вскоре после битвы при Каннах, в Сицилии же римляне лишились своего верного союзника. При помощи сиракузского тирана Гиерона II , самого надежного союзника, какого когда-либо имели римляне, они отражали во время Второй Пунической войны все нападения карфагенского флота. Чтобы помочь римлянам хлебом и деньгами, Гиерон предложил им большую часть скопленных им сокровищ. Сын его, Гелон , старался напротив того разорвать тягостный союз с римлянами, который в сущности был подчинением, и склонился на сторону карфагенян. Ссора между отцом и сыном не имела еще никаких последствий, как вдруг оба они умерли один вскоре за другим, и в самый разгар Второй Пунической войны маленькое сиракузское государство досталось сыну Гелона, Гиерониму , рано развращенному юноше, который вступил на престол четырнадцати лет от роду (215 г. до Р. X.). Советниками молодого государя еще покойным дедом его были назначены три одинаково негодных и жестоких человека. Двое из них принадлежали к карфагенской партии, а третий, Трасон, был предан римлянам. Сам Гиероним нисколько не заботился о политике, занимаясь охотнее вещами совсем другого рода: он предавался чувственным удовольствиям, с самовластием деспота преступая всякое благоразумие, и искал только блеска и великолепия, между тем как его Дед жил почти частным человеком и не держал ни гвардии, ни двора. Составлявшие карфагенскую партию советники царя постарались прежде всего избавиться от Трасона и, обвинив его в заговоре, по ложному свидетельству одного преступника, удалили от участия в управлении. После того решили продолжать Вторую Пуническую войну в союзе с Ганнибалом, который отправил в Сицилию самых искусных послов. Двое из них, сиракузские уроженцы, Гиппократ и Эпикид , сумели приобрести огромное влияние на молодого царя, думавшего только об удовлетворении своих прихотей, женившегося на публичной женщине и окружившего себя самою подлою придворною сволочью. Они уговорили безрассудного юношу вступить в союз с карфагенянами и принять участие в войне, но на тринадцатом месяце своего царствования Гиероним был убит одним из своих телохранителей, который, совершив убийство, призвал сиракузян к восстановлению республики. Граждане последовали его призыву, но восстановление свободы было только поводом к беспорядкам и борьбе карфагенской партии с римскою. Несколько честолюбивых людей хотели воспользоваться этим и стать во главе правления, но возбудили восстание простого народа, в котором и правый и виноватый одинаково падали жертвами самой дикой ярости и жестокости. На окровавленных трупах водворилась – в самый критический момент Второй Пунической войны – бессмысленная демократия, которая, как и везде, повела к военному деспотизму. Наконец Гиппократ и Эпикид посредством новой кровавой революции достигли верховной власти и утвердили ее за собою при помощи простого народа и наемных войск.

Тотчас после смерти Гиеронима римляне послали в Сицилию против новой республики лучшего из всех своих тогдашних полководцев, Марка Клавдия Марцелла . Сначала он вступил в переговоры, но когда возвышение Эпикида и Гиппократа уничтожило всякую надежду на союз Сиракуз с Римом, Марцелл подступил с войском к городу и начал осаду (214 г. до Р. X.). Карфагеняне отправили на помощь Сицилии войска, и римляне впутались в новую тяжелую войну, одновременно с которой они должны были вести в Италии Вторую Пуническую войну с Ганнибалом и с присоединившимися к нему городами. Более года Марцелл тщетно осаждал сицилийские Сиракузы (214-212 до Р. X.) . Естественное положение города, его сильные и искусно расположенные укрепления и изобретения математика Архимеда, которому осада Сиракуз доставила бессмертную славу, – все это делало взятие города совершенно невозможным. Марцелл был вынужден снять осаду и, ограничившись одною блокадою, пытался взять город изменою, но его сношения с недовольными сиракузянами были открыты, и восемьдесят граждан, изобличенных в измене, заплатили за нее своею жизнью. Марцелл продолжал осаду Сиракуз еще целый год, без всякой надежды на успех, потому что не мог отрезать от города подвоза съестных припасов из Карфагена, и только новая измена и особенно счастливоестечение обстоятельств дали ему наконец возможность овладеть городом (212 г. до Р. X.), что заметно облегчило Риму ведение Второй Пунической войны. Сиракузы были отданы на разграбление солдатам, но не по жестокости и грубости римского полководца, а единственно из одной политики. Он велел щадить жителей, но многие из них, несмотря на его приказание, сделались жертвою разъяренных римских солдат. В числе убитых находился, к великому прискорбию Марцелла, и Архимед, который, независимо от своих военных качеств, отличался кротостью, благородным образом мыслей и любовью к наукам и образованию. Рассказывают, что когда римские солдаты ворвались в город, Архимед был до того углублен в свои математические занятия, что даже не заметил происходившего на улицах. Один из грабивших Сиракузы солдат ворвался в его комнату, в то самое время, когда ученый чертил на песке какую-то математическую фигуру. Математик только успел закричать солдату: «не затопчи чертежа», и в ту же самую минуту был заколот им. Добыча римлян при взятии Сиракуз, как уверяют, превосходила даже добычу, захваченную ими впоследствии в центре всемирной торговли – Карфагене. Завоевание Сиракуз важно не только как часть истории Второй Пунической войны, но и для истории искусств, потому что из этого города было привезено в Рим очень много художественных произведений. С падением Сиракуз покорилась римлянам и остальная часть Сицилии.

Вторая Пуническая война в Испании – Сципионы

В то самое время, как Сицилия была навсегда отторгнута от Карфагена, Вторая Пуническая война в Испании также приняла совершенно другой оборот. Гней Корнелий Сципион, при самом начале второй пунической войны, посланный с флотом и войском в Испанию, и брат его, Публий Корнелий Сципион, который на следующий год привел к нему вспомогательные войска, действовали чрезвычайно счастливо против карфагенян и их союзников, которыми командовали братья Ганнибала, Газдрубал и Магон . Еще в самом начале Второй Пунической войны Сципионы покорили всю страну между Пиринеями и рекою Эбро, утвердили господство римлян на море и, как сплою оружия, так и кротостью, миролюбием и великодушием, склонили многие племена к союзу с Римом. Целые шесть лет продолжалась в Испании кровопролитная война, как между самими туземцами, так и между римлянами и карфагенянами. Но мелкие подробности этой части Второй Пунической войны не входят в круг всеобщей истории, для которой важен только их результат. Римляне приобрели перевес на суше и на море, а успехи карфагенян спасти Испанию истощили все их средства, точно так же, как прежде Рим истощил свои силы в борьбе с Ганнибалом за Италию, а вследствие того Ганнибал не получал из Карфагена почти никакой помощи ни деньгами, ни кораблями, ни войском. В самый год покорения Марцеллом Сицилии, римлянам угрожала потеря всех их завоеваний в Испании. Положившись на своих союзников, оба Сципиона решились каждый на отдельное предприятие и, потеряв большую часть своих войск, сами лишились жизни. Неожиданным спасителем и восстановителем римского владычества в Испании явился всадник Марций , которого римское войско, по смерти обоих полководцев, избрало предводителем. Марций сделал более, чем можно было ожидать в таком затруднительном положении. Он не только остановил успехи карфагенян на испанском фронте Второй Пунической войны, но своими незначительными победами вновь пробудил в римлянах прежнюю самоуверенность, так что мог передать своему преемнику, присланному из Рима, хорошо дисциплинированное и бодрое войско.

Новый полководец, Гай Клавдий Нерон , не выказал однако в Испании тех талантов, которые обнаружил впоследствии, в борьбе с Ганнибалом. Поэтому римляне решились искать для продолжения Второй Пунической войны в Испании человека более решительного и предприимчивого и нашли его в сыне и племяннике обоих павших в Испании Сципионов. Главное начальство, над войсками в Испании было вверено 24-летнему юноше, Публию Корнелию Сципиону Старшему , приобревшему впоследствии такую громкую славу под именем Африканского . Несмотря на свою молодость, он уже соединял в себе все достоинства солдата и полководца с искусством народного оратора и обходительностью человека, который хочет возвыситься посредством народа. Он изучил военное дело в первых походах Второй Пунической войны и уже отличился в битве при Тицине спасением своего отца, а при Каннах – величайшим присутствием духа. Назначение его главнокомандующим в Испании было принято римским народом с криками радости (210 г. до Р. X.).

Прибыв на испанский театр Второй Пунической войны, Сципион решился ознаменовать свое появление делом, которое даже в случай неудачи должно было доставить ему великую славу, а именно внезапным нападением на Новый Карфаген. Карфагенские войска были расположены в отдаленных частях Испании, полководцы их действовали не единодушно и доверяли безусловно туземцам, от которых имели заложников в Новом Карфагене. Неожиданное взятие этого города римлянами во время Второй Пунической войны было двойною потерею для карфагенян: с одной стороны они были отрезаны от берегов, а с другой, овладев заложниками туземных племен, римляне могли побудить испанцев отложиться от Карфагена. Эти-то соображения и заставили, вероятно, Сципиона напасть на Новый Карфаген. Открыв этот план только своему другу, Гаю Лелию , начальнику флота, Сципион двинулся туда ускоренным маршем, и прежде чем слух о его приближении дошел до карфагенских отрядов, он уже стоял перед застигнутым врасплох городом. Открыв со стороны моря одно место, которое было по временам доступно, и сделав второй приступ, он овладел Новым Карфагеном. Город этот, заключая в себе все магазины, арсеналы и верфи карфагенских владений в Испании и служа средоточием всей торговли между Испаниею и Карфагеном, доставил победителям несметную добычу. Совершить это удачное предприятие, Сципион поставил своею главною целью отвлечь испанские народы от союза с Карфагеном и склонить во Второй Пунической войне на сторону Рима. Он обошелся с заложниками чрезвычайно дружелюбно и, послав часть их на родину, обещался отпустить и остальных, как только их соплеменники изъявят согласие на союз с Римом. Подобными мерами ему удаюсь привязать к себе многие из туземных племен, и вскоре часть их уже сделалась его союзниками. Приготовив таким образом завоевание Испании, Сципион направил все свои силы против карфагенских полководцев. Вступив в решительную битву с братом Ганнибала, Газдрубалом, Сципион нанес ему такое страшное поражение (летом 209 г. до Р. X.), что принудил его вскоре совершенно оставить Испанию и направиться через Пиренеи и Альпы в Италию, чтобы с теми войсками, которые ему удалось собрать, поспешить на помощь брату (208 г. до Р. X.). В следующие два года по удалении Газдрубала, Сципион, победив и остальных неприятельских полководцев, заставил их почти совершенно очистить полуостров, подавил два восстания испанских племен и подчинил большую часть страны римскому владычеству. Покоренные испанцы так удивлялись Сципиону, что после победы над Газдрубалом приветствовали его именем царя. Окруженный славою, далеко превосходившею славу других полководцев его времени, Сципион, осенью 206 г. до Р. X., оставил поприще Второй Пунической войны в Испании и с триумфом возвратился в Рим.

Вторая Пуническая война в Италии после битвы при Каннах

Несмотря на то, что множество итальянских народов перешло на сторону Ганнибала, положение его было оченьзатруднительно. Не получая никакого подкрепления из отечества, без всякой посторонней помощи, он сумел вести в Италии Вторую Пуническую войну целых тринадцать лет одними своими великими талантами о собственными силами, Этим онстяжал себе в глазах всех тех, которые судят о человеке по его заслугам, а не посчастью и успеху его действий, гораздобольшую славу, чем Александр Македонский завоеванием мира. От своих соотечественников, из Африки, Ганнибал во время Второй Пунической войны не получал почти никакого подкрепления. Только раз, тотчас после битвы при Каннах, пришло к нему вспомогательное войско в 4 тысячи человек, под предводительством Бомилькара ; все же другие предназначавшиеся ему в помощь войска и корабли были отсылаемы в Испанию в то самое время, когда уже готовились к отплытию в Италию. Даже Бомилькар был отослан в Сицилию, вскоре после своего отплытия в Италию. Что побуждало карфагенян оставлять без помощи своего великого полководца, остается для нас, несмотря на войну в Испании, совершенно непонятным. По общепринятому мнению, враждебная дому Барков партия, во главе которой стояла фамилия Ганнона , постоянно препятствовала посылки всякой помощи Ганнибалу; но такое сильное и продолжительное влияние Ганнонов во время Второй Пунической войны трудно согласить с постоянным начальством Ганнибала над войсками в Италии и двух его братьев в Испании. Для нас гораздо понятнее, почему Карфаген так слабо поддерживал Ганнибала на море: он не успел еще восстановить вполне своего флота, потерянного в Первую Пуническую войну. Ганнибал был вынужден сам выискивать средства для своих предприятий и поддерживать войну войною; но обстоятельства сложились так, что в продолжение стольких лет он мог вести ее лишь с величайшим трудом. Сначала большая часть итальянцев перешла на его сторону, но, несмотря на все свое раздражение против Рима, они скоро увидели все неудобство пребывания в стране чуждых им войск, которых должны были содержать на собственный счет, а римляне не замедлили воспользоваться этим неудовольствием. К тому же отношения италийцев к Ганнибалу во время Второй Пунической войны были совсем другие, чем отношения римских союзников к главному начальнику римского войска. Последние уже издавна привыкли к беспрекословному повиновению, между тем как карфагенские союзники находились к Ганнибалу в совершенно новых отношениях и, имея дело с чужеземным полководцем, понимали очень хорошо, что составляют его опору и что он до известной степени должен быть к ним снисходителен.

После битвы при Каннах, Ганнибал прошел продолжать Вторую Пуническую войну в Кампанию, где народная партия тотчас же отворила ему ворота Капуи. В этом городе и его окрестностях он расположился зимовать и тем причинил себе много вреда, потому что нравственная испорченность жителей городов Кампании заразила собою и его войска. Вследствие изнеженной и роскошной жизни в Капуе, они значительно ослабли в силах и в числе. В начале следующего года (215 до Р. X.) римляне выказали тот же самый такт в распознавании вещей и людей, который так часто виден в истории их государства. Им нужен был человек, который бы мог снова пробудить подорванный неудачами Второй Пунической войны дух войска. Они нашли такую личность в одном из преторов предшествовавшего года, Марке Клавдии Марцелле , который, после битвы при Каннах, действовал со своим небольшим отрядом чрезвычайно искусно и умно, а при вылазке из кампанского города Нолы отбил Ганнибала, нанеся ему большой урон. Дав Марцеллу 6 легионов войска, римляне возвели его в звание проконсула или вице-консула, а на следующий год утвердили его, в одно время с осторожным Фабием Максимом Кунктатором в звании консула и послали в Сицилию, где он командовал войском три года и покорил весь остров. По возвращении его в Рим они вновь избрали его консулом, по окончании консульства оставили проконсулом во главе отдельного войска, а по прошествии еще года снова избрали в консулы. Клавдий Марцелл оправдал возложенные на него надежды: уже в начале 215 г. до Р. X. он дал сражение, в котором разбил Ганнибала. В этом сражении карфагенский полководец впервые потерпел значительное поражение и лишился нескольких тысяч человек. Такое важное для Второй Пунической войны событие тем более ободрило римлян и возвысило славу Марцелла, что после битвы на сторону римлян перешло 1200 нумидийских и испанских всадников. На следующий год Марцелл несколькими смелыми предприятиями в Италии снова восстановил упавшее уважение к римлянам, между тем как в то же время ход Второй Пунической войны в Сицилии и Испании сделал бесплодными все успехи Ганнибала. В следующем 213 г. до Р. Х. в Италии не произошло ничего замечательного, потому что большая часть римского войска под начальством Марцелла, осаждала Сиракузы, а Ганнибал был преимущественно занят осадою Тарента. Оба города покорились в 212 г. до Р. X. своим неприятелям, но римский гарнизон все-таки удержал за собою Тарентскую крепость. В то время как Ганнибал употреблял все усилия, чтобы принудить ее к сдаче, римляне напали на Кампанию и начали осаду столицы её, Капуи . Ганнибал послал к ней на помощь одного из своих военачальников, Ганнона, который однако был отбит со значительным уроном. Тогда, чтобы заставить римлян снять осаду Капуи, Ганнибал двинулся сам в Кампанию. Он был так счастлив, что в короткое время почти совершенно уничтожил в Лукании и Апулии два римских отряда, один в 8, а другой в 18 тысяч, которыми командовали очень плохие полководцы. Обе эти победы заставили осаждавшее Капую римское войско принять ту тактику, которой прежде держался во Второй Пунической войне Кунктатор: с приближением Ганнибала они засели за укреплениями своего лагеря, не вступая в открытое сражение против карфагенского полководца. Ганнибал несколько раз пытался нападать на римлян, но ему не удалось выманить последних из их укрепленного лагеря.

Чтобы заставить их выйти оттуда и снять осаду города, Ганнибал решился напасть на самый Рим (211 г. до Р. X.). Он так же мало надеялся овладеть городом врасплох, как и взять его приступом, понимая, какими великими силами духа и воинскими способностями обладал римский народ, в котором каждое должностное лице было вместе с тем и военачальником, образовавшимся в школе войны, а каждый гражданин закаленным в боях воином. Поэтому, после битвы при Каннах, он отверг предложение своих полководцев продолжить Вторую Пуническую войну походом на Рим и в этом случае превзошел их благоразумием, хотя один из них Махарбал и упрекнул его в том, что, умея побеждать, он не умеет пользоваться победою. Когда Ганнибал приблизился со своим войском к Риму и в 3 тысячах шагов от него расположился лагерем, в городе распространился панический страх, который не заставил однако римлян ни решиться на сражение, ни снять осаду Капуи. Сенат велел только отрядить от тамошнего корпуса 15 тысяч лучшего войска, и по соглашению с обоими консулами принял нужные миры к обороне. Рассказывают даже, что в то время случайно производилась продажа с аукциона части того поля, на котором расположился лагерем Ганнибал, и что цена земли нисколько не понизилась от этого. Если этот факт и справедлив, то он мог быть вызван искусственно сенатом, как средство успокоить граждан, страх которых, при появлении Ганнибала, уже достаточно доказывается вошедшим в пословицу выражением (Ганнибал перед вратами города). Рассказывают еще, будто Ганнибал, узнав о приведенном факте, велел продать с аукциона своим солдатам имущество римских менял. Но этот рассказ годится только в собрание анекдотов, если только карфагенский полководец не хотел пошутить таким образом над хвастовством римского сената. Ганнибал запасся продовольствием только на 10 дней и, увидав, что цель его появления перед стенами Рима не достигнута, воротился возобновить Вторую Пуническую войну в Кампании, а оттуда отправился в Луканию и Бруттий. Обессиленная голодом Капуя принуждена была сдаться римлянам и за свое отпадение и упорство была наказана ими самым жестоким образом. Семьдесят знатнейших граждан были казнены, триста других заключены в темницу, остальные проданы в рабство или рассеяны по латинским городам; самый город был вновь заселен отпущенниками и другими простолюдинами и отдан под неограниченную власть префекта, а его обширная и плодоносная территория обращена в государственную собственность.

В продолжение следующих трех лет Второй Пунической войны (210 по 208 г. до Р. X.), как Ганнибал, так и римляне напрягали все усилия, чтобы выйти из своего затруднительного положения. Римляне, выставившие около двадцати пяти легионов, должны были, теряя множество людей, производить постоянные наборы; война ложилась тяжелым временем на них самих и на их итальянских подданных, и, казалось, приближалась минута, когда последние откажутся доставлять римлянам средства к ведению войны. С другой стороны, и Ганнибал, у которого оставалось уже очень немного войска, только с большим трудом мог держаться между итальянцами, потому что римлянам удалось различными средствами снова переманить на свою сторону часть его союзников, и многие города, занятые карфагенянами, выдали их неприятелям. В продолжение этих трех лет римским главнокомандующим во Второй Пунической войне оставался Клавдий Марцелл; разбитый несколько раз Ганнибалом, по-прежнему остававшимся непобедимым в открытом поле, он однако иногда одерживал верх и над ним. Марцелл не только поддерживал честь римского оружия, но и способствовал более всех других римских полководцев постепенному отпадению от Ганнибала большей части занятых им в Италии городов и земель. В 208 г. до Р. X. Клавдий Марцелл был убит, благодаря одной из тех мастерских стратегических диверсий, с помощью которых Ганнибалу всегда удавалось превосходно пользоваться характером неприятельских полководцев. Поставленный в пятый раз во главе войска в качестве консула, Марцелл, горя нетерпением сразиться с неприятелем, был наведен Ганнибалом на засаду и увлек за собою товарища своего Криспина. Безрассудно отважившись вступить в бой, он был убит, а его товарищ смертельно ранен.

Поход Газдрубала в Италию и битва при Метавре

Несмотря на то, что смерть Марцелла была для Ганнибала большим счастьем, Вторая Пуническая война складывалась теперь неудачно для него. Имея весьма ограниченное число союзников, он терпел недостаток в деньгах и военных припасах и со своим, относительно малочисленным войском, едва мог держаться в Италии. Все это заставило его вызвать к себе из Испании брата своего Газдрубала. Газдрубал отправился в Италию тем же самым путем, которым десять лет тому назад шел Ганнибал, и прошел через Галлию и Альпы гораздо скорее и с меньшими трудностями. Узнав о приближении Газдрубала, римляне сосредоточили все свои силы, чтобы предотвратить возможный роковой поворот Второй Пунической войны. Они довели Италию почти до отчаяния и только с трудом и самыми жестокими мирами навербовали свои войска. Весною 207 г. до Р. X. Газдрубал явился в Верхней Италии. Римляне немедленно отправили против него одного из своих консулов, Марка Ливия Салинатора , в то время как другой, Гай Клавдий Нерон , должен был направиться в Нижнюю Италию, чтобы занять Ганнибала и помешать ему соединиться с братом. Клавдий Нерон неутомимо преследовал карфагенского полководца и не только достиг предположенной цели, но своею смелостью предотвратил даже опасность, грозившую со стороны Верхней Италии. Ему удалось перехватить письмо Газдрубала, в котором последний просил брата двинуться на соединение с ним в Умбрию. Клавдий Нерон тотчас решился выйти незаметно с частью своего войска из лагеря, отправиться форсированным маршем в Умбрию, соединиться там с своим товарищем и, сосредоточив против неприятеля превосходные силы, разбить одного брата прежде, чем другой успеет получить известие о его прибытии. Этот смелый шаг римского консула решил исход Второй Пунической войны в Италии. Выйдя ночью из лагеря с 7 тысячами отборных солдат, Клавдий Нерон невероятно быстро достиг умбрийского города Сены, вблизи которого были расположены войска Марка Ливия и Газдрубала. Приблизившись к ним очень осторожно, он вступил в римский стан, незамеченный неприятелем. Чтобы карфагенский полководец не догадался о его прибытии, Клавдий не приказал раскидывать ни одной новой палатки, но разместил свое войско по всему лагерю. Однако Газдрубал не был обманут этою хитростью. Еще в Испании он заметил, что, когда в римском лагере находились два военачальника равного звания, вечерняя заря игралась два раза. Поэтому, он в первый же вечер догадался о прибытии Клавдия Нерона, но и самая эта догадливость была гибельна для Газдрубала и его отечества. Не будучи в состоянии объяснить неожиданного появления другого консула иначе, как поражением Ганнибала, он думал спасти свое войско и судьбу Второй Пунической войны быстрым отступлением, но был настигнут римлянами и вынужден дать сражение, которого мог бы избежать еще несколько дней, оставаясь в лагере до получения известия от Ганнибала или до прибытия его самого.

Это важное сражение, происходившее при реке Метавре , близ нынешнего Фоссомброне, окончилось поражением карфагенян. Как в расположении своих войск, так и в управлении ходом битвы Газдрубал выказал себя искусным полководцем и уже одерживал в битве при Метавре верх, как вдруг совершенно необыкновенное движение Клавдия Нерона вырвало у него из рук победу. Газдрубал пал на поле битвы, сделав все, чего можно требовать от искусного полководца в подобном положении; войско его было совершенно истреблено: пятьдесят шесть тысяч легло на месте, остальные пять тысяч взяты в плен. Римляне купили победу при Метавре потерею 8 тысяч человек. Битва при Метавре предопределила итог Второй Пунической войны. В первую же ночь после сражения Клавдий Нерон отправился назад в свой собственный лагерь и совершил этот поход еще скорее, пройдя 45 немецких миль в шесть дней. Таким образом, он был в отсутствии всего 14 дней. К счастью для римлян, Ганнибал в продолжение всего этого времени и не подозревал о происходившем. Если б движение Клавдия Нерона было ему известно, он поспешил бы за консулом или постарался бы овладеть его лагерем. Итак, не ум Клавдия Нерона и не храбрость римлян решили исход Второй Пунической войны, а сама судьба, которая, казалось, хотела исходом битвы при Метавре возвысить Рим и унизить Карфаген. Она, по выражению Эсхила , сломала коромысло весов и наклонила чашу. Предание говорит, что Клавдий Нерон, подобно какому-нибудь новозеландцу, послал отрубленную голову Газдрубала его брату, и что, взглянув на нее, Ганнибал воскликнул: «Я узнаю в этой голове судьбу Карфагена». Справедлив ли этот анекдот или нет, но во всяком случай достоверно, что, после потери Испании и Сицилии, уничтожение при Метавре значительного карфагенского войска должно было разрушить все надежды Ганнибала, тем удивительнее, что, сосредоточив все свои силы в самой южной части Италии, он вёл Вторую Пуническую войну ещё целые четыре года и в продолжение всего этого времени не только находил возможность пополнить свое войско, но и содержать его в этой очень небогатой средствами стране. Если бы нас спросили, в какую эпоху Второй Пунической войны Ганнибал представляется нам наиболее великим: тогда ли, когда он покорял Испанию и прокладывал новый путь через землю диких галлов, взбирался на недоступные войску Альпы, проходил Италию и грозил самому Риму, или в то тяжелое время, когда он, по смерти своего брата, оставленный всеми, в продолжение четырех лет держался в углу Италии, и, отозванный в Африку, должен был видеть, как одна битва при Метавре уничтожила все плоды его побед, – мы, не задумавшись, укажем на последнюю эпоху. Тот, кто не падает в несчастии и даже в ту минуту, когда против него вооружается сама судьба, кто твердо стоит до конца и смело расстается с жизнью, тот кажется нам высшим идеалом человечества.

После битвы при Метавре Ганнибал воротился в Бруттий и с этого времени ограничился во Второй Пунической войне только оборонительными действиями, тщетно ожидая помощи из Карфагена. Римляне не нападали на него; довольствуясь наблюдением за ним, они наказали в это время все отпавшие от них народы, довершили покорение опустевшей Италии и в 206 г. до Р. X. подчинили себе луканцев, последних союзников карфагенского полководца. Летом следующего года в Верхней Италии появился с 14-тысячным вспомогательным войском брат Ганнибала, Магон, но несмотря на то, что к нему прибыло вскоре еще около 7 тысяч человек, он не мог ни предпринять ничего важного, ни соединиться со своим братом, находившимся на противоположном конце Италии.

Сципион переносит Вторую Пуническую войну в Африку

Римляне же решились перенести Вторую Пуническую войну в Африку и тем заставили Ганнибала и Магона покинуть Италию для защиты своего собственного отечества. Борьба в Африке, окончившая через 17 лет кровавую Вторую Пуническую войну между Римом и Карфагеном, находится в тесной связи с характером и семейными отношениями Сципиона Старшего. Положение этого человека в истории римского народа совершенно новое явление, и только подробное его исследование может указать нам настоящие его причины и объяснить то огромное влияние, которое имел характер Сципиона на окончание Второй Пунической войны и следовавшие за нею события внешней и внутренней истории Рима. Со времен Сципиона Старшего и отчасти также с появления на политическом поприще Марка Клавдия Марцелла, не уступавшего Сципиону кротостью, образованием и военными талантами, между римлянами становится заметным то влияние, которое необходимо должны были иметь на них знакомство с греками и распространение римского государства за пределы Италии, Почти до Первой Пунической войны римляне имели дело только с итальянцами и потому, для управления своим государством, не нуждались ни в чужеземной правительственной мудрости, ни в чужих обычаях, и вполне могли довольствоваться своим древним, национальным военным искусством и правоведением. Но, когда они вступили, в Нижней Италии и Сицилии, в постоянные сношения с утонченными греками, их природные условия и одна сила оказались недостаточными, и римляне почувствовали потребность в более кротких нравах и греческой науке. Это более утонченное образование и соединенные с ним искусства и нравы привились только в немногих семействах, как например в фамилиях Марцелла и Сципиона. Но этим немногим лицам противилась остальная, большая часть римской аристократии, так что для поддержания и увеличения своего значения в государстве, они должны были обратиться к народу и всеми мерами стараться о приобретении популярности. К этому присоединилось еще то обстоятельство, что вследствие причиненного Второй Пунической войной и завоеваниями неравномерного распределения богатств некоторые фамилии, а в числе их род Сципиона, сильно возвысились над остальною частью аристократии. За годы Второй Пунической войны сенат мало-помалу разделился на покровителей и покровительствуемых, и таким образом аристократия сохранилась только по виду, в действительности превратившись в олигархию. Если одна какая-нибудь часть этой олигархии хотела противодействовать другой, она должна была искать опоры в народе, или, другими словами, обращаться к демагогии, столь обыкновенной в демократических государствах Греции, но до того совершенно чуждой Риму.

Вот те отношения, которыми обусловливались образ действий и значение Сципиона Старшего и его фамилии во время Второй Пунической войны и в первые годы после неё. Сципион был первый римлянин, который путем демагогии достиг почти той монархической власти, какою пользовались в Афинах Перикл и другие государственные деятели. По примеру Сципиона шли тайно тою же дорогой и другие аристократы Рима, пока Марий не пошел по ней совершенно открыто, а Цезарь не достиг этим путем единодержавия. Уже и прежде семейство Сципиона имело значительное влияние на государственные дела, разделяя его со многими другими родами; но с начала Второй Пунической войны оно возвышается над всеми прочими аристократическими фамилиями Рима. С этого времени Сципионы надолго овладевают почти всеми высшими должностями и в большей части случаев становятся во главе важнейших государственных предприятий. Уже в самом начале Второй Пунической войны два первых сражения были даны Ганнибалу одним из Сципионов. Несмотря на их несчастный исход, Сципиону вместе с его братом было поручено продолжать Вторую Пуническую войну в Испании, и оба они в продолжение нескольких лет командовали там римским войском. Когда собственная неосторожность Сципионов погубила и их самих, и войско, на место их был назначен не тот, кто спас остатки армии, но сначала человек такой же знатной фамилии Клавдиев, а вслед за тем опять член фамилии Сципионов, Сципион Старший Африканский, несмотря на то, что ему было всего 24 года. Конечно, этот юноша имел заслуги, но его главная заслуга состояла в том, что он принадлежал к одному из знатнейших и могущественных родов. Его первое появление в Испании совершенно походило на начало общественной деятельности Алкивиада в Афинах. В продолжение всего пребывания Сципиона на полуострове, он походил скорее на царя или владетельного князя, чем на гражданина и должностного человека республики. Его подвиги на испанском театре Второй Пунической войны доставили ему сочувствие и доверие народа в Риме. Но еще более сделало Сципиона идолом народа уважение последнего к его фамилии и его льстивое, утонченное и рассчитанно-дружеское обращение с ним. Этими качествами он был обязан греческому образованию, усвоенному им вместе с греческими привычками.

В 206 г. до Р. X. он возвратился в Рим при радостных кликах народа, с твердым намерением искать консульства и перенести Вторую Пуническую войну в Африку. Уважению, которым пользовался Сципион, завидовали многие из его врагов, принадлежавших к древней аристократии; они боялись его, как демагога и человека с безграничным честолюбием. Но вражда их еще более, чем заслуги Сципиона, способствовала тому, что народ предпочел его всем прочим соискателям и избрал консулом. Так как Сципион намеревался сделать театром Пунической войны Африку, то враги его устроили, что товарищем его был назначен человек, который, будучи верховным жрецом (pontifex maximus) не мог, по римским законам, оставлять Италию. Большинство сената, предписывавшего консулам образ действия, высказывалось решительно против намерения Сципиона, но было вынуждено уступить преобладанию этого человека и его фамилии. Сенат позволил ему отправиться в Сицилию, а оттуда, с флотом и войском, которое он успеет собрать по личному своему влиянию, переправиться в Африку. Только этого и нужно было Сципиону. Его родственные связи, влияние на народ и покровительство, которое он и члены его фамилии могли оказывать не только отдельным лицам, но даже целым покоренным государствам, доставляли Сципиону гораздо больше могущества, чем звание консула. Едва явился он в Сицилии, как по одному его призыву стали стекаться к нему со всех сторон толпы охотников вести Вторую Пуническую войну на африканском континенте, а покоренные итальянские государства поспешили снарядить и отдать в его распоряжение свои корабли.

В Испании Сципион имел сношения с двумя нумидийскими владетелями и основывал на этом план своего африканского похода. Нумидийские народы, находившиеся в вассальной зависимости от Карфагена, и их предводители, подобно всем номадам, живущим грабежами, не имели никакого понятия о чести и совести. Сципион расположил к себе нумидийского владетеля Масиниссу , отличавшегося храбростью, удивительными способностями и честолюбием, и когда племянник последнего попал в плен к римлянам, Сципион богато одарил пленника и отослал его к дяде, выказав при этом свою прямоту, отвагу и вообще некоторое сходство в характере с Масиниссою, которое необходимо должно было привлечь нумидийского владетеля на его сторону. Через несколько времени Масинисса встретился с Сципионом в Испании и обещал ему отстать порвать поддерживаемый им до тех во Второй Пунической войне союз с Карфагеном. Другой нумидийский владетель, Сифакс , был человек низкий, руководившийся одними подлыми побуждениями. Его Сципион привлек на свою сторону лестью и возбуждая его корыстолюбие. Полагаясь на гостеприимство, которого не нарушают самые коварные номады, Сципион отправился без вооруженной свиты в Африку, к Сифаксу, встретился при его дворе со своим бывшим противником на испанском фронте Второй Пунической войны, Газдрубалом, сыном Гискона, и даже разделил с ним обед и ночлег, чтобы такою мнимою доверчивостью привлечь к себе нумидийского владетеля. Этою мастерски рассчитанною, льстивою и притворною дружбой Сципион вполне достиг своей цели: Сифакс заключил с ним союз, но карфагеняне снова привлекли его на свою сторону, прибегнув к средству, которое точно также было рассчитано на его корыстолюбие и чувственность. Сифаксу еще прежде нравилась прекрасная дочь Газдрубала, Софонисба , уже давно помолвленная за Масиниссу; карфагенский сенат отдал ее, без ведома ея отца, за Сифакса. Говорят, что Софонисба, несмотря на любовь к Масиниссе, согласилась на этот брак из патриотизма. Масинисса решился отомстить за оскорбление и воспользовался этим поводом к отпадению во Второй Пунической войне от Карфагена. Но, что не один этот поступок карфагенян побудил его к союзу с римлянами, видно из того, что он еще прежде заключил условие с Сципионом. Лишь только римляне высадились на африканский берег , как к ним присоединился Масинисса. Он был очень полезен Сципиону, потому что карфагеняне и Сифакс выставили такое многочисленное войско, что без его помощи Сципиону было бы очень трудно справиться с врагом в открытом поле.

Перед последнею решительною минутою Второй Пунической войны положение Рима и Карфагена было почти одинаково. Магон и Ганнибал находились на римской территории, а Сципион на карфагенской; оба государства опирались преимущественно на покоренные ими народы, и каждое из них вступило в союз с подданными другого. Сципион склонил к отпадению Масиниссу, Магон возбуждал в Этрурии заговоры, грозившие опасностью Риму. Поняв всю затруднительность своего положения римляне, по окончании консульства Сципиона, приняли никогда неслыханное до тех пор решение оставить Сципиону начальство над войском до окончания Второй Пунической войны, а товарищу его поручили в Этрурии аресты и следствия. Мира эта заставила главнейших заговорщиков бежать из Италии и помешала осуществлению их замысла. В продолжение всего своего консульства и большую часть следующего года (204 до Р. X.) Сципион был занят приготовлениями к войне и только в конце лета 204 г. до Р. X. переправился в Африку. Высадившись счастливо на африканский берег и расположившись укрепленным лагерем, он в продолжение зимы искусно занимал карфагенян переговорами, а в начале весны, благодаря счастью или, вернее, неосторожности карфагенян, ему удалось окончательно переломить ход Второй Пунической войны. Карфагеняне, несмотря на гибельные пожары, часто истреблявшие их лагеря, продолжали устраивать их по прежним образцам, без всякого порядка и из первых попавшихся материалов. Это обстоятельство подало Сципиону мысль зажечь их лагерь и во время пожара напасть на неприятельское войско. Успех превзошел все ожидания. Соединенное войско карфагенян и Сифакса было рассеяно, а окрестности лагеря разграблены римлянами; вскоре после того Сципион разбил и второе карфагенское войско, уже в открытом поле. Только после этого второго поражения карфагенский сенат, хотя и очень неохотно, решился вызвать из Италии Магона и Ганнибала, т. е. сосредоточить Вторую Пуническую войну в Африке. Между тем Сципион двинулся к самому Карфагену, послав Масиниссу, с частью римского войска, против Сифакса, удалившегося в свои владения. Сифакс был разбит в схватке конницы и попался в руки Масиниссы, который покорил затем все владения своего врага. Софонисба была также взята в плен, и Масинисса женился на ней. Сифакс, по приказанию Сципиона, был отвезен в Рим и вскоре умер в плену, а Софонисба подверглась самым мелочным преследованиям прославленного героя. Она отдала свою руку победителю мужа потому, что в этом браке видела единственное средство спасти свою жизнь и своим влиянием на нового мужа быть полезною родине. Но Сципион счел за нужное воспротивиться этому браку, предвидя, какою опасностью грозил он для римских интересов во Второй Пунической войне, и приказал Масиниссе выдать свою новую жену римлянам, так как по договору они одни имели право решать судьбу военнопленных. Масинисса повиновался, но не выдал своей жены, а с ведома или без ведома Сципиона, дал ей яду. Смерть спасла Софонисбу от рабства. Так два человека, почти обоготворенные оратором Цицероном, самым ужасным образом жертвовали политической необходимости всеми человеческими чувствами. В награду за убийство жены, Масинисса удостоился от римлян некоторых почестей и получил владения Сифакса.

Возвращение Ганнибала в Африку и битва при Заме

В высшей степени неохотно, медленно и с печальным предчувствием исполнил Ганнибал приказание прекратить Вторую Пуническую войну в Италии. Осенью 203 г. до Р. X. он вернулся с Апеннин в Африку и счастливо высадился на берег своей родины, которой не видал в течение целых тридцати лет, и был назначен главнокомандующим всех карфагенских войск. Его прибытие поправило дела карфагенян. Доверие народа к Ганнибалу было так велико, что к нему собралось множество охотников, значительно усиливших его войско. Однако по возвращении в Африку карфагенский полководец долго еще не решался померяться с противником в открытом поле и потому, в продолжение всей зимы, вел Вторую Пуническую войну действиями против Масиниссы, у которого отнял часть его владений. Весною и летом следующего года Ганнибал, хотя и обратился против Сципиона, но уклонялся от решительной битвы, стараясь добиться возможности начать переговоры и окончить Вторую Пуническую войну на условиях не слишком тяжелых. Сципион был не прочь начать переговоры, тем более, что в Риме консулы уже в продолжение целого года искали случая отнять у него начальство над войсками и вместе с тем честь окончания войны. Таким образом, дело дошло до заключения перемирия и предварительные статьи договора были уже подписаны, когда карфагенские демократы одержали в сенате верх и легкомысленно отказали в утверждении этих статей. Решительная битва Второй Пунической войны была неизбежна, и войска двинулись друг против друга. Хотя желание обоих полководцев заключить мир и повело к новым переговорам и даже личному свиданию между ними, но Сципион предложил такие условия, на которые Ганнибал никак не мог согласиться. Оба полководца расстались и начали готовиться к битве; на следующий день (19 октября 202 г. до Р. X.) произошло решающее сражение Второй Пунической войны, известное под именем битвы при Заме . Счастье изменило великому карфагенскому полководцу, до сих пор остававшемуся непобедимым во всех решительных сражениях. Ганнибал напрягал все силы своего великого таланта, чтобы одержать победу, но встретил в Сципионе достойного противника. Он был разгромлен Сципионом в битве при Заме наголову и потерял большую часть своего войска, свыше 20 тысяч человек убитыми и почти столько же пленными. Но и после несчастной битвы при Заме Ганнибал выказал свои удивительные способности мастерским отступлением с остатком своего войска к Гадрумету. Отсюда он поспешил в Карфаген, который оставил тридцать пять лет назад мальчиком и куда возвратился теперь заслуженным, но несчастным полководцем. Из всех услуг, оказанных им во Второй Пунической войне Карфагену, одною из величайших было то, что он употребил все средства, чтобы склонить своих соотечественников к миру, хотя ясно сознавал, что рано или поздно сам должен будет сделаться его жертвою.

Конец Второй Пунической войны

Публий Корнелий Сципион Африканский

Карфагеняне согласились, хотя и неохотно, на условия, предписанные Сципионом и в следующем году (201 г. до Р. X.) утвержденные римским народом. По этому окончившему Вторую Пуническую войну миру карфагеняне должны были отказаться от всех своих владений вне Африки, испрашивать позволения римлян на каждую войну, которую они захотят вести в самой Африке, отдать им всех своих пленных, перебежчиков, боевых слонов и все свои корабли, кроме десяти, признать Масиниссу нумидийским царем, выплатить римлянам в продолжение пятидесяти лет, в определенные сроки, все издержки войны и дать сто заложников. Такой конец Второй Пунической войны должен был свести Карфаген с высоты первоклассной державы на степень зависимого от Рима африканского государства и мало-помалу привести к гибели. Ганнибал предвидел все это очень ясно; но прочие карфагеняне, – что было характеристично в таком торговом государстве, как Карфаген, – придавали всего более важности тем статьям договора, которые касались уплаты денег. Они смотрели очень спокойно на то, как отвозили на римских кораблях их слонов и сжигали их корабли в виду карфагенской гавани; но когда в сенате зашла речь о средствах достать сумму, которую следовало уплатить Риму, все принялись горевать и жаловаться. При этом Ганнибал иронически засмеялся и, когда его стали укорять в этом, сказал, что им следовало бы плакать тогда, когда жгли их корабли и запретили вести войну. Он ясно видел, что Карфагену не избежать войны с нумидийцами и другими африканскими народами, хотя и не мог предвидеть главного, того, что Масинисса, самый страшный враг карфагенян, доживет, к их несчастию, до глубокой старости. По условиям завершившего Вторую Пуническую войну мира, Масинисса получил всю Нумидию и, как любимец фамилии Сципиона, мог постоянно оскорблять ненавистную ему соседнюю республику. Возвратившись в Рим, Сципион был встречен с таким триумфом, какого еще никогда не видали в Риме, и получил от государства прозвание Африканского .

Ганнибал выказал себя великим и во время мира, обнаружив такие же способности в управлении государством, как и во Второй Пунической войне. Он употребил все свои силы, чтобы произвести необходимые реформы в устройстве и управлении республики. Несмотря на все противодействие аристократии, он достиг своей цели, был избран в суффеты, сломил слишком усилившуюся власть совета ста и привел финансы государства в такой порядок, что уже через десять лет после конца Второй Пунической войны карфагеняне были в состоянии уплатить римлянам разом всю контрибуцию. Но Ганнибал не мог устоять, когда аристократы, для его низложения, прибегли к помощи римлян, которые согласились сделаться орудием противной ему партии. Они обвинили Ганнибала в тайных сношениях с царем сирийским Антиохом III, который в то время приготовлялся к войне с римлянами и принудили его искать в бегстве спасения от грозившей ему гибели (195 г. до Р. X.). Он отправился через Финикию в Сирию, к тому царю, приготовления которого к войне с Римом послужили предлогом для его изгнания. Эту войну, начинаемую Антиохом, Ганнибал мечтал превратить в продолжение Второй Пунической.

Кончив Вторую Пуническую войну, Сципион через Лилибей возвратился из Африки в Рим. По многолюдным городам Италии с восторгом встречали победителя. Радостен был Рим, когда Сципион Африканский, при стечении народа, совершал триумфальное шествие по украшенным улицам в Капитолий принести благодарность Юпитеру, направлявшему его руку к победам. Воины его получили богатые награды и возвратились к своим семействам вести обеспеченную жизнь в освобожденном отечестве или разошлись по Апулии и Самнию основывать новые хозяйства на данных им участках земли.

Итоги Второй Пунической войны для Италии

Римские и латинские граждане, дожившие до конца гигантской борьбы, могли с гордостью вспоминать прошедшее, смело смотреть на будущее. Твердость в счастья и несчастья, преданность государству, не щадящая никаких жертв, восторжествовала над всеми опасностями, всеми бедствиями. Во Второй Пунической войне римляне вторично завоевали Италию, и меры, принятые теперь ими, показывали, что они считают себя полными господами её. Сенат наказал те города и племена, которые во время Второй Пунической войны изменили Риму или держали себя двусмысленно: у них были отняты прежние права, они были совершенно подчинены римскому управление. Так например, были наказаны многие города и сельские общины этрусков, апулийцев, луканцев, самнитов, других племен; у них была отнята часть их земель и роздана участками римским колонистам или оставлена государственным имуществом, которым пользовались в особенности богатые граждане Рима; из союзников эти города и племена сделались подданными; сенат послал комиссаров разыскивать и наказывать людей, виновных в измене, передать управление общинными делами в руки людей, преданных Риму. В приморских греческих городах после Второй Пунической войны были поселены римские и латинские колонисты; права этих городов были уменьшены, греческая национальность в них ослабела, они быстро стали клониться к упадку. Особенно сурово было наказание кампанцев и бруттийцев, которые были самыми верными союзниками Ганнибала. По взятии Капуи , плодородная область этого города была обращена в римскую общественную землю, и государство, разделив ее на мелкие участки, стало отдавать их в аренду. Бруттийцы по окончании Второй Пунической войны были лишены права поступать в число воинов, сделаны поселянами, лишенными политических прав. Их судьба была так тяжела, что земледелие в их области заменилось скотоводством, свободные поселяне обнищали, исчезли; их место было занято рабами. Сурова была после Второй Пунической войны и судьба пицентов, живших по Силару: главный город их был разрушен, жители его были переведены жить в селениях, и для надзора за ними построена крепость Салерн. Кампания сделалась любимым местом летней жизни знатных римлян, построивших себе сельские дома у прекрасного залива, где стоял город Байи; приморский город Путеолы близ того места, где стояли Кумы, сделался центром торговли восточными предметами роскоши, сирийскими туалетными маслами и египетским полотном.

Но торжество римлян было куплено дорого: много храбрых граждан легло на полях битв Второй Пунической войны, во многих домах угас священный огонь на очаге; число римских граждан уменьшилось почти на четвертую долю; после поражения при Каннах оставались в живых только 123 сенатора, и состав сената с трудом был пополнен назначением новых. За 17 лет Вторая Пуническая война разорила Италию, испортила нравы её населения: около 400 городов было сожжено или разрушено; сельские дома были разграблены и сожжены, нивы опустошены; долгая походная жизнь приучила людей к буйству; прежняя простота сельских нравов была уничтожена долгими стоянками в богатых, роскошных неприятельских городах. Многие из бедствий, нанесенных Второй Пунической войной, изгладились с течением времени: нивы снова были возделаны, покрылись обильными жатвами; вместо упавших греческих городов развились римские колонии, по приморью и вдали от моря. Оскудевшая государственная казна быстро наполнилась контрибуциями и конфискациями. Но некоторые из гибельных следствий Второй Пунической войны никогда не исцелились, переходили, как наследственная болезнь, от поколения к поколению: общины, лишенные своих прав, утратили любовь к родине; трудовая жизнь земледельца стала казаться тяжела новому поколению; поселяне покидали земледелие, предпочитали бедному быту пастухов и землепашцев бродячую жизнь воина, торговца, откупщика. Земледелие после Второй Пунической войны падало, вытеснялось скотоводством; пастухами были не граждане, а рабы; Италия перестала производить хлеб в достаточном для себя количестве, должна была питаться хлебом, привозимым из Египта и Сицилии; этот иноземный хлеб, сложенный в государственные магазины, правительство продавало гражданам по дешевой цене. Италийский поселянин не имел интереса добывать из своей земли тяжелым трудом то, что легче и дешевле мог получить от государства. Поколение Второй Пунической войны пристрастилось к военной службе, опасности и лишения которой вознаграждались наслаждениями, почестями, добычею. Мысли италийцев носились далеко от родины; сельское хозяйство на мелких участках исчезло; тихая, скромная домашняя жизнь скоро стала лишь воспоминанием старины.

Итоги Второй Пунической войны для Испании

Упрочение римского владычества над италийскими племенами было не единственным и не самым важным последствием Второй Пунической войны: она дала новое направление римской политике. До неё честолюбие Рима ограничивалось стремлением покорить Италию и соседние острова; после победы над Карфагеном это желание получило размер гораздо более широкий, хотя вероятно еще не казалось тогда возможно римлянам думать о покорении всех известных им народов, как стали они думать в следующем столетии. По итогам Второй Пунической войны они овладели Испанией, о чем раньше и не мечтали; прогнали оттуда финикийских и карфагенских колонистов, силою оружия или договорами покорили себе туземцев и приняли меры к сохранению того, что дала им храбрость и неожиданная удача. После Второй Пунической войны Испания была присоединена к римскому государству и разделена на две провинции; одна провинция охватывала земли по реке Эбро (нынешние Арагонию и Каталонию); другая была составлена из прежних карфагенских владений (нынешних Андалузии, Гранады, Мурсии, Валенсии); прежде у римлян было две провинции, теперь их стало четыре. Туземцы долго не давали римлянам спокойно пользоваться господством в Испании; то одно племя, то другое после Второй Пунической войны подымало мятеж; римлянам приходилось несколько раз вновь завоевывать горные области, имевшие воинственное население. Но Испания, благодаря плодородию южных частей её, изобилию золотых и серебряных рудников, о которых слышал даже Иуда Маккавей (1 кн. Макк. VIII, 3), была драгоценным приобретением для Рима, получавшего дань с племен её и бравшего в свою службу храбрых испанских юношей.

Приморские колонии греков и финикиян, как например, Эмпории (II, 218), Тарракон, Сагунт, Новый Карфаген, Малака, Гадес, скоро и охотно подчинились римлянам, покровительство которых ограждало их от нападений хищных туземцев; кельтиберские племена центральной Испании ненавидели римское иго, но, враждуя между собою, не могли поднять общего восстания, и римляне одолевали их порознь. Те племена, которые уже достигли некоторой цивилизации, как например турдетаны, жившие около нынешней Севильи, вскоре после Второй Пунической войны приняли римскую культуру и занялись земледелием, горным делом, городской промышленностью. Турдетаны усвоили себе римские обычаи, законы, язык, хотя имели свой старинный сборник законов, написанный стихами, имели старые песни, другие изустные предания о старине. Дольше противились установлению римского господства вследствие итогов Второй Пунической войны храбрые племена центральных, западных и северных гор, считавшие по обычаю старины храбрость и физическую силу важнейшими достоинствами человека и бившиеся, подобно галлам, на поединках. Красивая девушка у них сама предлагала храброму юноше жениться на ней, и мать, отпуская сына на войну, ободряла его рассказами о подвигах предков. Вообще эти племена проводили время в драках между собою, а когда не было драки с соседями, храбрецы шли грабить дальние земли или уходили на службу иноземцам. В одиночном бою они мужественно сражались своими короткими мечами, которые впоследствии ввели у себя римляне; натиск их густых колонн был ужасен, но они не могли отбиться от римского владычества. Они искусно вели партизанскую войну, издавна привычную им, но в правильных сражениях не могли устоять против римской пехоты. Через четыре года по окончании Второй Пунической войны , когда римские легионы сражались в Македонии, обе испанские провинции восстали против римлян и очень теснили остававшиеся в Испании римские войска. Но консул Марк Порций Катон разбил инсургентов в кровопролитной битве между Эмпориями и Тарраконом , снова покорил Испанию, отобрал оружие у всех возмутившихся племен, увел огромные толпы испанцев на невольничий рынок и тем надолго упрочил в Испании спокойствие. Он велел срыть в один день стены всех городов от Пиренеев до Гвадалквивира и принял такие меры, что это приказание действительно было исполнено. По его выражению, он покорил в Испании больше городов, чем сколько дней прожил там. Поднимавшиеся после Второй Пунической войны восстания покоренных племен, набеги лузитанцев, живших в нынешней Португалии, и других горцев принуждали римлян постоянно держать на Пиренейском полуострове четыре легиона (около 40000 человек, большинство которых составляли латинские союзники). Располагая таким многочисленным войском, даровитые полководцы, как например, претор Гай Кальпурний и в особенности Тиберий Гракх, человек храбрый, умный и добрый, в годы после Второй Пунической войны постепенно усмирили испанцев. Гракх стал основывать в горных областях города и раздавать земли земледельцам, приучая население к оседлой жизни, старался завлекать князей и их ближних товарищей на службу в римские войска; это приносило большую пользу римскому владычеству, и следующие правители поступали по примеру, поданному Гракхом. Римляне охотно заключали с испанскими племенами договоры на легких для них условиях, брали с них подати в размере не обременительном, давали испанским городам большие права, например, даже право чеканить монету; этою благоразумною политикой были мало-помалу превращены восстания, и установленное по итогам Второй Пунической войны римское владычество упрочилось. Гракха очень хвалили и в Риме, и в Испании: по словам Аппиана, его триумф был блистателен.

Итоги Второй Пунической войны для галлов долины По

Еще больше, чем о покорении Испании, римляне заботились об упрочении своего владычества в северной Италии – в населенной галлами долине По, – и о латинизировании их. Они начали это дело перед Второю Пуническою войною; она остановила его. После Второй Пунической войны у сената были благовидные мотивы довершить покорение галлов, которые радостно приняли Ганнибала. Инсубры, бойи, лигуры сражались в войсках его, Газдрубала, Магона; по отъезде Магона в Африку в северной Италии остался карфагенский отряд под начальством Гамилькара, и возбуждал кельтов продолжать войну. Все это давало достаточное оправдание отправлению римских войск против галлов.

Общая опасность соединила их племена. Даже ценоманы, издавна бывшие союзниками римлян, увлеклись национальным порывом, и после Второй Пунической войны приняли участие в борьбе за свободу. Большое галльское войско, главную часть которого составляли инсубры и бойи , пошло на границу отражать римские легионы. Галлы осадили римские укрепленные колонии, Плаценцию и Кремону . Плаценцию они взяли, и только 2000 человек из её населения успели спастись. Под стенами Кремоны была дана кровопролитная битва, в которой римское военное искусство одолело нестройные толпы галлов, и был убит Гамилькар. Но это поражение не поколебало мужества галлов. То самое войско, которое победило под Кремоной, было в следующем году почти совершенно истреблено инсубрами, воспользовавшимися неосторожностью римского военачальника. Но инсубры и бойи поссорились, ценоманы постыдно изменили своим соплеменникам в битве на Минции и этим предательством купили себе прощение у римлян. После того римляне стали одолевать других галлов, Главный город инсубров, Ком, был взят римлянами; изнуренные инсубры заключили мир с победителями . Римляне оставили им их независимое управление, старые законы, прежнее разделение страны по племенам, под тем условием, что они будут верны Риму и будут охранять альпийские проходы от вторжения хищных северных племен. Ценоманы также сохранили свое независимое управление. Таким образом, вслед за Второй Пунической войной население страны между По и Альпами удержало более самостоятельности, чем племена к югу от По; оно не было присоединено к римскому государству; было даже постановлено, что никто из галлов, живущих за рекою По, не может становиться римских гражданином. Кажется, транспаданские галлы не были обязаны давать войско римлянам и не платили дани Риму. Их обязанностью было охранение альпийских проходов; после Второй Пунической войны они были для римлян гарнизоном, стерегущим естественную границу Италии. Но влияние римской культуры, римского языка было так сильно, что скоро и за рекою По совершенно исчезла кельтская народность; галлы и там, надев тогу, усвоили себе римские обычаи и язык. Таким образом, Альпы по итогам Второй Пунической войны стали не только географическим оплотом, но и национальной границею. Римляне чрезвычайно заботились о том, чтобы через проходы этих гор не проникали в Италию варварские племени.

Иначе поступили римляне после Второй Пунической войны с кельтами на юге от По, в особенности с храбрыми бойями, старыми своими врагами. В Риме было решено истребить бойев, как были истреблены сеноны . Угадывая это намерение, бойи оборонялись с мужеством отчаяния, и римлянам было трудно исполнить свой план. Не раз римские легионы видели себя в очень большой опасности; не раз угрожало новое разрушение восстановленной Плаценции. Но наконец в долгой, ожесточенной битве при Мутине погибли все воины бойев, так что победоносные военачальники в своем отчете сенату говорили: «от народа бойев остаются только старики и дети». У побежденных была отнята половина земли. В завоеванной области были основаны военные колонии: Мутина, Бонония, Парма; влияние этих городов на остатки туземного населения было так сильно, что через несколько десятков лет потомки бойев слились в один народ с победителями, и самое имя их племени после Второй Пунической войны стало лишь историческим воспоминанием. Точно так же поступили римляне после Второй Пунической войны на западе с хищными лигурами, жившими между Арно и Макрою: вся эта земля была очищена от туземного населения; часть его была истреблена, другая переселена в южную Италию. Бедные горцы просили не разлучать их с родиной, с домами, в которых они родились, с гробницами их отцов; эта мольба не была услышана. По окончании Второй Пунической войны они были отведены с женами, детьми, имуществом в Самний . Был основана приморский город Луна , была проведена Эмилиева дорога , были проложены другие дороги, и по новоприобретенной области скоро распространилась римская культура.

Большая торговая и военная дорога шла по морскому берегу от Пизы через Геную до подошвы приморских Альп, с которых массалийцы проложили дорогу через южную Галлию в Испанию. Походы римлян на бедные, воинственные племена лигурийских гор, долин и скал имели главною целью обеспечение этой приморской дорога от хищнических набегов. С лигурами и с дикими горными племенами Корсики и Сардинии римляне после Второй Пунической войны должны были постоянно воевать – даже и вслед за тем, как Тиберий Гракх разбил в большой битве сардинских горцев и послал на продажу в рабство такое множество их, что вошло в поговорку выражение: «дешев, как сардинец». Привыкши к необузданной свободе и непрерывным дракам, они ежеминутно были готовы восстать и часто доставляли римским полководцам случаи удостаиваться триумфов, над которыми однако же римляне смеялись, по ничтожности побежденных врагов. Лигуры, жившие в горах над Никеею [Ниццею] и Антиполем [Антибом], были после множества сражений, в которых римляне иногда теряли много людей, принуждены дать заложников массалийцам и платить им дань . Лет через десять были покорены римлянами и воинственные салассы, жившие на Доре Балтии . Они были принуждены отдать римлянам находившиеся в их земле золотые рудники и россыпи, которые стали разрабатываться в пользу римской казны. Для охраны западного прохода через Альпы, римляне впоследствии основали колонию Эпоредию [Иврею].

Итоги Второй Пунической войны для Карфагена

Меж тем как Рим употреблял первые годы после Второй Пунической войны на упрочение своего владычества над Италией, на полное покорение испанского полуострова, Сардинии, Корсики, господство над которыми отдавало в его власть весь запад Средиземного моря; меж тем как он, вмешиваясь в раздоры греков с македонянами, подготовлял расширение своих владений на Востоке, не бездействовали и карфагеняне. Они старались реформами и приведением финансов в порядок исцелить глубокие раны, нанесенные Второй Пунической войной, и отчасти успели в этом, хотя дело очень затруднялось раздорами партий в Карфагене и нападениями внешних врагов. Печальный исход Второй Пунической войны отдал управление Карфагеном в руки аристократов, желавших мира, преданных римлянам; но патриотическая партия, опиравшаяся на народ и группировавшаяся около фамилии Гамилькара Барки, оставалась могущественна, пока во главе её стоял великий Ганнибал, ставший по окончании войны суфетом и председателем Совета Ста. Ганнибал теперь посвятил себя не военным, а внутренним делам государства, проводя необходимые для Карфагена реформы. Он реформировал Совет Ста, низверг своекорыстную олигархию и заменил её демократическими учреждениями. Ганнибал увеличил доходы государства, ввел бережливость, благодаря которой Карфаген платил римлянам установленную по итогам Второй Пунической войны контрибуцию без переобременения граждан налогами. Через десять лет после заключения мира карфагенское правительство предложило римлянам немедленно внести весь остаток контрибуции. Но римский сенат отверг это предложение, потому что хотел и дальше держать Карфаген в постоянной зависимости от себя.

Карфагенским аристократам не нравилось, что обуздывает их алчность и властолюбие. Они вначале попытались ложно обвинить Ганнибала в том, что он употреблял в собственную пользу власть главнокомандующего, а потом аристократы стали делать доносы в римский сенат о замыслах Ганнибала воспользоваться готовящеюся у римлян войною с Антиохом, о его планах сделать военную высадку в Италии вслед за уходом римских легионов в Сирию. Сенат отправил в Африку послов. Ганнибал увидел, что римляне станут добиваться его выдачи, и в 195 году тайно уехал из Карфагена, думая на востоке возобновить войну против Рима. Он поплыл к сирийскому царю Антиоху III, который тогда готовился к войне с римлянами. На родине Ганнибал был заочно приговорен к смерти, как изменник. Антиох любезно принял знаменитого изгнанника. Ганнибал давал ему умные советы, и если бы царь последовал им, то неудачная для него война с Римом могла бы получить совсем иной оборот.

Аристократическая партия, преданная Риму и по отъезде Ганнибала захватившая в свои руки всю власть, очень заботливо уклонялась от всего, что могло подать римлянам повод к неудовольствию; но все‑таки ей не удалось поставить Карфаген в хорошие отношения к римлянам, приобрести доверие их. После Второй Пунической войны римляне ни в чём не доверяли карфагенянам, продолжая считать их друзьями, соумышленниками Ганнибала. В римском сенате говорились речи, враждебные Карфагену. Торговцы римского государства видели в побежденных карфагенянах опасных соперников, конкуренцию с которыми они и после Второй Пунической войны не могли выдерживать, не имея такой коммерческой опытности и таких обширных связей с заграничным торговым миром.

Потому нумидийцы и другие ливийские племена безнаказанно давали волю своей старой ненависти к Карфагену, делали набеги на его владения, захватывали города и округи, издавна принадлежавшие карфагенянам, которые по итогам договоров, окончивших Вторую Пуническую войну не могли обороняться от них без разрешения Рима и не получали этого разрешения. Хитрый, энергичный Масинисса, сохранивший физические и нравственные силы до 90 лет, ловко умел пользоваться нерасположением римлян к Карфагену. Сколько б он ни расширял свое царство захватом карфагенских владений, не мог он приобрести такого имущества, чтоб сделаться опасным для римлян или хоть перестать нуждаться в их покровительстве; потому они охотно дозволяли ему обижать карфагенян и отнимать у них пограничные земли. Собственно для того они и запретили карфагенянам вести войну без их разрешения, чтобы соседи теснили карфагенское государство, мешали восстановлению его сил. Неопределенность установленных после Второй Пунической войны границ благоприятствовала честолюбию Масиниссы. Он постепенно захватил землю вдали от моря до пустыни, занял богатую долину по верховью Баграда и город Вакку; захватил на востоке ту часть прибрежья, где стоял старый финикийский город Большая Лептида; он овладел торговым городом Эмпориею и соседним округом, захватил землю до границ Кирены. Карфагеняне жаловались римлянам, но пользы не было: римляне выслушивали их послов, иногда посылали Масиниссе запрещения отнимать земли у карфагенян, но он не обращал на это внимания, зная, что римляне считают собственным приобретением все, что отнимет он у карфагенян. Когда в 157 году карфагеняне возобновили свои жалобы, отправлено было в Африку посольство для исследования дела; главою посольства был Катон. Карфагеняне, утомленные пристрастием послов, отказались продолжать объяснения с ними, говоря, что справедливость карфагенского дела очевидна. Катон был глубоко обижен этим и, воротясь в Рим, стал раздражать неприязнь сената против карфагенян рассказами об их гордости, о возрастании могущества их.

После Второй Пунической войны Масинисса, вероятно, временами мечтал овладеть и самим Карфагеном, сделать его своею столицею; между карфагенянами были люди, благоприятствовавшие его замыслам, готовые признать его своим повелителем, чтоб избавиться от его вражды. Масинисса усердно старался распространить финикийский язык, карфагенскую культуру между оседлым и кочевым туземным населением, обуздывал хищничество номадов, приучал их к земледелию, к оседлой жизни, строил селения, города; ему хотелось, чтобы государство, к которому присоединит он Карфаген, стало до некоторой степени образованным; он надеялся, что Нумидия будет играть важную роль. Но судьба решила иначе. Итоги Второй Пунической войны направили дела к тому, что вскоре не останется на Средиземном море никаких государств, кроме римского. Прежде, чем могли развиться в Нумидии зародыши самостоятельного существования, она была поглощена римским государством.

Рим и Карфаген

Тема 8: Карфаген.Первая Пуническая война (264–241 гг. до н. э.). Вторая Пуническая война (218–201 гг. до н. э.). Третья Пуническая война (149–146 гг. до н. э.). Историческое значение пунических войн.

Карфаген

Карфаген был основан в 814 году до н. э. переселенцами из финикийского города Тира на плодородной земле северной Африки. Финикийцы славились как отважные мореплаватели и купцы. Карфаген был одним из богатейших и могущественных городов. В III веке до н. э. он являлся самой сильной державой западного Средиземноморья.

К семидесятым годам III века до н. э. Рим чувствовал себя уже достаточно окрепшим, чтобы помериться силами с великим Карфагеном, смотревшим на Рим свысока. Действительно, карфагеняне имели сильный флот, чего нельзя было сказать о римлянах. На суше же их силы оказывались равными. Карфаген имел хорошо обученную наемную армию. Римское ополчение состояло из граждан, для которых интересы города являлись их собственными.

Войны между Римом и Карфагеном получили название Пунических, т. к. римляне называли карфагенян пунами (пунийцами).

Первая Пуническая война (264–241 гг. до н. э.)

В 264 году до н. э. из-за города Сиракузы началась долгая и изнурительная Первая Пуническая война. Рим заявил претензии на роль великой державы. Он выходил на мировую политическую арену.

Под давлением народного собрания римский сенат объявил войну Карфагену. Основной единицей римского войска в то время был легион. В период Пунических войн он состоял из 3000 тяжеловооруженных и 1200 легковооруженных воинов без доспехов. Тяжеловооруженные воины делились на гастатов , принципов и триариев . 1200 гастатов - это самые молодые воины, еще не имевшие семьи. Они составляли первый эшелон легиона и принимали на себя главный удар врага. 1200 принципов – средних лет отцов семейств формировали второй эшелон, а 600 ветеранов-триариев – третий. Наименьшей тактической единицей легиона была центурия . Две центурии объединялись в манипулу .

Основную часть карфагенской армии составляли солдаты, выставляемые зависимыми от Карфагена африканскими территориями, союзной Нумидией, а также нанимаемые в Греции, Галлии, на Иберийском полуострове, на Сицилии и в Италии. Все они, в сущности, были наемниками-профессионалами, жившими жалованьем и военной добычей. Если денег в карфагенской казне не было, то наемники могли заняться грабежом или поднять восстание. По качеству боевой подготовки армия Карфагена существенно превосходила армию Рима, однако требовала гораздо больше средств на свое содержание и потому значительно уступала своему противнику в численности.

Военные действия проходили главным образом на Сицилии и продолжались 24 года.

Сначала дела пошли успешно для Рима. Римляне старались морские сражения перевести в сухопутные, т. к. не любили моря и чувствовали себя уверенно лишь в рукопашном бою. В 247 году командование карфагенскими войсками в Сицилии принял талантливый полководец Гамилькар Барка. Он, пользуясь господством на море, стал нападать на италийское побережье и захватывать пленных из числа жителей союзных Риму городов, чтобы потом обменять их на находящихся в руках римлян карфагенских пленников. Только в 242 году, захватив корабль карфагенян, по его образу римляне выстроили себе небольшой флот в 200 кораблей и нанесли тяжелое поражение карфагенскому флоту в битве у Эготских островов. Карфагеняне потеряли 120 кораблей. После этого в 241 году был подписан мир. Согласно мирному договору, Сицилия уступалась Риму.

Первую Пуническую войну римляне вели плохо. Они выиграли скорее благодаря ошибкам карфагенян. Пробелы восполнялись энергией и твердостью римлян. Победа была неокончательной. Мир не мог быть прочным.

Вторая Пуническая война (218–201 гг. до н. э.)

Гамилькар Барка – главнокомандующий войском Карфагена – воспитал своего сына Ганнибала в ненависти к Риму. Мальчик вырос и стал отличным военным. В лице Ганнибала Карфаген получил гениального вождя. В 219 году до н. э. в возрасте 28 лет он был провозглашен главнокомандующим.

Поводом к началу новой войны послужила осада Ганнибалом союзного Риму города Сагунта на южном побережье Пиренейского полуострова. Карфаген отказался снять осаду. Римляне планировали высадиться в Африке, но их планы разрушил Ганнибал, совершивший беспримерный переход через Галлию и, казавшиеся неприступными, Альпы. Войско карфагенян неожиданно оказалось на территории Италии. Продвигаясь к Риму через Италию, Ганнибал расчитывал заключить союзы с местными племенами против Рима, но ему это не удалось. Большинство племен сохранили верность Риму. Путь по Италии для карфагенян был очень тяжел и утомителен: войско несло огромные потери.

Летом 216 года до н. э. карфагеняне захватили продовольственный склад римлян в укреплении вблизи города Канны. Ганнибал расположился здесь лагерем, надеясь, что противник попытается отбить склад. Римские легионы, действительно, двинулись к Каннам и остановились в 2 км от города. Римский полководец Варрон вывел войска в поле и сумел отразить атаку карфагенян. На следующий день командование римскими войсками принял Павел. Две трети армии он расположил на левом берегу реки Ауфид, а одну треть – на правом берегу. Ганнибал же всю свою армию развернул против главных сил римлян. Карфагенский полководец, как утверждает историк Полибий, обратился к войскам с короткой речью: «С победою в этой битве вы тотчас станете господами целой Италии; одна эта битва положит конец нынешним трудам вашим, и вы будете обладателями всех богатств римлян, станете повелителями и владыками всей земли. Вот почему не нужно более слов – нужны дела». Против 4-тысячной конницы римских союзников Ганнибал бросил 2 тысячи нумидийской кавалерии, а вот против 2 тысяч римских конников сосредоточил 8 тысяч единиц кавалерии. Карфагенская конница рассеяла римских всадников, а потом ударила с тыла по коннице римских союзников. Римская пехота потеснила наемных галлов в центре и попала под удар двух сильнейших ливийских крыльев. Римские легионы оказались в кольце. Финал битвы был плачевным для римлян.

Ганнибал так и не сумел взять Рим. Этому были причины. Во-первых, правительство Карфагена не очень хорошо относилось лично к Ганнибалу, во-вторых, карфагеняне воевали одновременно в разных провинциях (шли бои, например, на Сицилии), и Ганнибал не мог рачитывать на серьезную поддержку со стороны своего государства.

Около небольшого городка Зама в 202 году до н. э. пуны потерпели сокрушительное поражение. Войско Ганнибала обратилось в бегство. По утверждению Полибия, пунийская армия в битве при Заме потеряла 20 тысяч убитыми и 10 тысяч пленными, а римляне – 2 тысячи убитыми. Цифры карфагенских потерь кажутся многократно преувеличенными, но благоприятный для римлян исход сражения не вызывает сомнений.

В 201 году Карфаген вынужден был согласиться на унизительные условия мира. Весь военный флот в 500 кораблей пришлось передать в руки римлян. Из всех владений пунийцам осталась лишь небольшая территория, прилегающая к Карфагену. Теперь город не имел права ни вести войну, ни заключать мир без разрешения Рима и должен был в течение 50 лет выплатить контрибуцию в 10 тысяч талантов. В результате Второй Пунической войны Римская республика на шестьсот лет завоевала гегемонию в бассейне Средиземного моря. Поражение Карфагена было предопределено неравенством людских ресурсов. Ливийцы, нумидийцы, галлы и иберы, служившие в пунийской армии, значительно уступали в численности италикам. Военный гений победителя при Каннах был бессилен, равно как и превосходство карфагенских профессионалов над римскими ополченцами. Карфаген перестал быть великой державой и попал в полную зависимость от Рима.

Третья Пуническая война (149–146 гг. до н. э.)

По условиям мирного договора, составленного после окончания второй пунической войны, римляне имели право вмешиваться во все политические дела Карфагена. Во главе одной из комиссий Рима в Африку был поставлен Марк Порций Катон Старший. Увидив несметные богатства пунов, Катон заявил, что не сможет спать спокойно, пока Карфаген не будет разрушен окончательно. Римская армия быстро приготовилась к войне. Римляне предъявили жестокие требования пунам: выдать 300 знатнейших заложников и все оружие. Карфагеняне колебались, но все же выполнили требования. Однако римский консул Люций Цезорин заявил, что Карфаген должен быть срыт с лица земли, а новое поселение следует основать не ближе, чем за 14 верст от моря. Тогда в карфагенянах вспыхнула отчаянная решимость, на какую только были способны семиты. Решено было сопротивляться до последней крайности.

Почти два года простояла римская армия у стен Карфагена. Не только не было достигнуто никаких положительных результатов, но дух карфагенян только возрос. В 147 году до н. э. начальство над римлянами было поручено Сципиону Эмилиану, внуку Публия Корнелия Сципиона Африканского – героя Второй Пунической войны. Сципион прежде всего очистил армию от массы вредного сброда, восстановил дисциплину и энергично повел осаду. Сципион устроил блокаду города с суши и с моря, сделал плотину и преградил доступ в гавань, через которую осажденные получали все необходимое. Карфагеняне же прокопали широкий канал, и их флот неожиданно вышел в море.

Весной 146 года до н. э. римляне штурмом взяли Карфаген. Ворвавшись в город, они еще 6 дней испытывали жесточайшее сопротивление. Доведенные до крайности, карфагеняне зажгли храм, в котором закрылись, чтобы погибнуть в пламени, а не от рук врага. Бывшие владения Карфагена были обращены в римскую провинцию под названием Африка. Ею в дальнейшем управляли наместники. Население получило свободу, но было обложено податью в пользу Рима. Отдаленные провинции получили различные права в зависимости от их поведения в течение войны. Римские богачи хлынули в новую провинцию и стали собирать барыши, которые прежде шли в сундуки карфагенских купцов.

Третья Пуническая война не принесла славы Риму. Если в первых двух войнах боролись равные противники, то в третьей – всесильный Рим расправлялся с беззащитным Карфагеном.

Историческое значение пунических войн

Инициатором войн с Карфагеном стал именно Рим, жаждущий захватить как можно больше земель, а такая крупная держава, как Карфаген была для римлян «лакомым кусочком». Победа Риму досталась очень тяжело. В общей сложности войны длились около 120 лет. У римлян были талантливые полководцы. Они смогли создать неплохой военный флот, которого до начала Первой Пунической войны у Рима вообще не было. После трех изматывающих и кровопролитных Пунических войн, Рим захватил Карфаген. Оставшиеся в живых жители были проданы в рабство, а сам город – снесен с лица земли, и место, на котором он стоял, предано проклятью. Территории, принадлежащие Карфагену, были превращены в римские провинции. Рим стал единственным и полновластным хозяином Западного Средиземноморья и уверенно хозяйничал в его восточной части.

Вопросы и задания для самопроверки по теме 8.

1. Кем и когда был основан Карфаген?

2. По какой причине началась война между Римом и Карфагеном?

3. Охарактеризуйте Первую Пуническую войну.

4. Охарактеризуйте Вторую Пуническую войну.

5. Охарактеризуйте Третью Пуническую войну.

6. В чем заключается историческое значение Пунических войн?

Похожая информация.

Задание 1. Вторая война Рима с Карфагеном.

Задание 2. Пользуясь материалом параграфа 47, заполните таблицу.

Задание 3. Перечислите тактические приёмы, которые использовал полководец Ганнибал в битве при Каннах.

Ганнибал построил свои войска полумесяцем, поставив лучшие части пехоты и конницы по краям. Обманул римское войско, позволив прогибаться полумесяцу, одновременно окружая войско врага.

Задание 4. Почему Ганнибала считают выдающимся полководцем древности?

Потому что он был талантливым военачальником, который с меньшими силами мог победить врага, благодаря своей смекалке и храбрости (самый яркий примет – битва при Каннах).

Задание 5. Используя дополнительные источники, выясните, какие полководцы впоследствии повторили переход через Альпы.

Русский полководец Александр Васильевич Суворов в 1799 году совершил переход через Альпы.

Задание 6. Римское государство в 3 веке до н.э. – 2 веке н.э.

Задание 7. Почему римляне решили, что «Карфаген должен быть разрушен»? Кому принадлежат эти слова?

Пока Карфаген был цел, он мог вернуть былую мощь и создавал конкуренцию Риму на море. Эти слова принадлежат римскому сенатору Катону Старшему.

Задание 8. Рассмотрите рисунок на с. 237 учебника «Триумф в Риме».

1. Что такое триумф?

Триумф – это торжественный въезд победителя в Рим.

2. Какое почётное звание в дни триумфа носил полководец?

Полководец носил почетно звание – император.

3. Что на рисунке указывает на особое почитание победителя?

Полководец-победитель был одет в пурпурную, затканную золотом тогу и держал в руке ветку лавра.

4. С какими словами к полководцу обращаются воины?

5. Кто идёт впереди процессии? Подумайте: быть впереди в данному случае – особый почёт или особое унижение?

Впереди процессии идут пленные, захваченные на завоеванных территориях. Это особое унижение.

6. Предположите, какая судьба ждёт пленных детей и взрослых.

Пленные станут рабами в доме или в поле, а сильные мужчины станут гладиаторами.