Первые народнические организации и хождение в народ. Революционное народничество в россии

Весной 1874 г. объединенные призывами «идти и бунтовать народ» бакунисты и лавристы предприняли массовую попытку «хождения в народ». Лишенное организационного единства, стихийное по характеру, оно стало проявлением жертвенного порыва молодежи. Степняк-Кравчинский вспоминал: «Движение это едва ли можно назвать политическим. Оно было скорее каким-то крестовым походом, отличаясь вполне поразительным и всепоглощающим характером религиозных движений». Молодежь университетских центров покидала города, ехала на Дон, в Поволжье, где, по ее расчетам, были живы традиции Разина и Пугачева. Пропагандой были охвачены около 40 губерний.
Молодые люди переходили из деревни в деревню, звали крестьян к неповиновению властям, проповедовали идеи социализма. Прямые призывы к бунту чаще всего воспринимались крестьянами враждебно. К осени движение было разгромлено, власти арестовали более тысячи человек. «Хождение в народ» выявило невозможность осуществления бунтарских идей Бакунина на практике, следствием чего стали попытки ведения длительной оседлой пропаганды, когда революционеры под видом учителей, фельдшеров, писарей селились в деревне.
Власти устроили над участниками «хождения в народ» «процесс 193-х», который способствовал популяризации революционно-социалистических идей. Другой процесс — «процесс 50-ти», по которому судили членов кружка «москвичей», — дал тот же результат.
Тайное общество «Земля и воля». К 1876 г. разрозненные подпольные группы объединились в организацию, названную «Земля и воля». Это было крупнейшее тайное общество революционных народников. В Николин день 6 декабря члены организации после молебна, который отслужили в Казанском соборе Петербурга за здравие Н. Г. Чернышевского, устроили на площади демонстрацию, где подняли красное знамя с надписью «Земля и воля».
Программные требования землевольцев заключались в передаче всей земли общинам, в разделении Российской империи на части, «соответственно местным желаниям», в развитии общинного самоуправления. Достичь этого они надеялись «только посредством насильственного переворота», который они готовили, возбуждая народ к бунтам и стачкам и осуществляя «дезорганизацию власти». Их конечным идеалом была анархия и коллективизм. Особое внимание они уделяли выработке уставных требований, которые включали централизм, конспирацию, взаимный товарищеский контроль, подчинение меньшинства большинству. Душой организации был А. Д. Михайлов, который утверждал: «Если у нас не будет единства взглядов на наши взаимные отношения — это будет невыносимо и пагубно. Я первый постараюсь разрушить такой шаткий, жалкий и бессильный союз».
«Земля и воля» вела работу в деревне, создавая поселения своих последователей, однако крестьяне были глухи к пропаганде революционеров. Попытка Я. В. Стефановича и Л. Г. Дейча поднять в 1877 г. бунт среди крестьян Чигиринского уезда с помощью подложной царской грамоты провалилась и дискредитировала организацию. Дезорганизаторские акты «Земли и воли» первоначально носили характер мести и самообороны.
В январе 1878 г. давняя участница народнического движения В. И. Засулич стреляла в петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова, приказавшего подвергнуть телесному наказанию политического заключенного. Суд присяжных оправдал Засулич, что с энтузиазмом было воспринято передовой общественностью. Для революционеров-народников вердикт суда стал показателем общественного сочувствия к их деятельности и подтолкнул их на путь террора.
Кризис «Земли и воли». Они стали устраивать покушения на правительственных чиновников, в августе 1878 г. С. М. Кравчинский убил кинжалом на улице Петербурга главу III отделения Н. В. Мезенцова. Землевольцы стали рассматривать террор как средство воздействия на народ. Листок «Земли и воли» утверждал: «Следует поставить революционную партию в глазах крестьянства на то место, какое занимает у него его мифический царь». 2 апреля 1879 г. землеволец А. К. Соловьев стрелял в Александра II. Покушение оказалось неудачным, Соловьев был повешен.
В рядах «Земли и воли» назрел кризис. Сторонникам террора, «политикам», противостояли его противники, «деревенщики». В июне 1879 г. состоялся съезд в Воронеже, который привел к компромиссу. Он оставил неизменной программу организации, но признал террор методом ведения политической борьбы. Участники съезда высказались за цареубийство. Последовательным противником террора был Г. В. Плеханов, который, оставшись в одиночестве, покинул съезд и вышел из организации. Вскоре на петербургском съезде произошел полный раскол. «Деревенщики» составили общество «Черныйпередел», а «политики» — «Народную волю».
Чернопередельцы не принимали террор, отказывались от ведения политической борьбы; они продолжали пропагандистскую деятельность в деревне, что не давало никаких видимых результатов и обрекало их начинания на неуспех. Спустя несколько лет организация распалась.
Петр Никитич Ткачев. «Народная воля» объявила беспощадную войну самодержавию. Орган партии писал: «Из этой ожесточенной схватки нет другого исхода: либо правительство сломит движение, либо революционеры низвергнут правительство». Народовольцы следовали теории Ткачева, который был осужден по делу нечаевцев, бежал за границу, где издавал журнал «Набат».
П. Н. Ткачев был идеологом русского бланкизма и доказывал, что с помощью заговора группа революционеров может захватить власть и, опираясь на нее, начать социалистические преобразования. Он учил, что самодержавие «не имеет ничего общего с существующим социальным строем», оно «висит в воздухе», что дает возможность русским революционерам нанести несколько решительных ударов по «всеми покинутому правительству». Считая, что русский крестьянин «коммунист по инстинкту, по традиции», он полагал осуществление идеалов социализма делом нетрудным. Ткачев писал: «Непосредственная цель революции должна заключаться не в чем ином, как только в том, чтобы овладеть правительственною властью и превратить данное, консервативное государство в государство революционное».

Как бы то ни было, в 1873 г. и «лавристы», и «бакунисты» весьма интенсивно чувствовали необходимость приступить к какой бы то ни было практической деятельности. Правительство, со своей стороны, ускорило их выступление. До правительства тогда дошли слухи, что в Цюрихе, где скопились описанные элементы молодежи, эта молодежь под влиянием злонамеренных пропагандистов быстро теряет всякую преданность не только существующему государственному строю, но и строю общественному, причем, между прочим, пущены были в ход и различные инсинуации на счет свободы и распущенности половых отношений среди цюрихской молодежи и т. п.

Правительство решилось тогда потребовать, чтобы слушание лекций в Цюрихском университете этой молодежью было прекращено и чтобы к 1 января 1874 г. эта молодежь вернулась домой, причем правительство угрожало, что вернувшиеся позже этого срока лишатся всякой возможности устроиться в России, получить какой-нибудь заработок и т. д. С другой стороны, правительство указывало, что само оно имеет намерение организовать высшее женское образование в России, и можно думать действительно, что в значительной степени этими обстоятельствами, может быть, объясняется то сравнительно снисходительное отношение реакционного министра народного просвещения Толстого, которое он проявил тогда, после первых решительных отказов, к новым попыткам различных общественных организаций устроить так или иначе высшие женские и смешанные курсы в России. Именно ввиду угрозы, что молодежь найдет себе выход в учебных заведениях за границей, тогдашнее правительство решило, по-видимому, допустить лучше высшее женское образование, которому оно нимало не сочувствовало, в России как «меньшее зло», благодаря чему и явились те первые курсы в Москве и Петербурге, о которых я упоминал в одной из предшествовавших лекций.

Как бы то ни было, молодежь, получив правительственное предупреждение, решила к нему отнестись очень своеобразно; она решила, что в иной форме против этого нарушения своих прав протестовать не стоит, и так как все ее идеи сводились в конце концов к служению народным нуждам, то цюрихские студенты и студентки признали, что настал именно момент, когда протестовать надо, идя в народ и, именно, не для завоевания себе права получать высшее образование, а для улучшения судьбы народа. Одним словом, молодежь сочла, таким образом, что этими правительственными распоряжениями ей дан сигнал двинуться в народ, и, действительно, мы видим, что весной 1874 г. спешно совершается общее движение в народ молодежи, как по команде, хотя и разрозненными группами.

К этому времени подготовились, как я уже сказал, и в России значительные кадры более или менее революционно настроенной молодежи, желавшей начать новую жизнь в народе, где одни мечтали делать свою пропаганду при помощи бунтов, другие просто проводить пропаганду социальных идей, которые, по их мнению, вполне соответствовали коренным взглядам и запросам самого народа, причем эти последние следовало лишь лучше выяснить и вызвать наружу. Большинство, впрочем, стало действовать на первых порах довольно мирно, что обусловливалось прежде всего и тою неподготовленностью народа к восприятию их идей, которую они неожиданно для себя встретили. Между тем двинулись в народ они, можно сказать, самым наивным образом, без принятия каких бы то ни было предохранительных мер против обнаружения их движения полицией, как бы игнорируя существование полиции в России. Хотя они почти все переоделись в крестьянское платье, а некоторые и запаслись фальшивыми паспортами, но действовали при этом так неумело и наивно, что обращали на себя общее внимание в первую же минуту своего появления в деревне.

Через два-три месяца после начала движения уже начато было то следствие против этих пропагандистов, которое дало повод и материал графу Палену составить обширную записку, откуда мы видим, что кадры молодежи, двинувшейся в народ, были довольно обширны. Очень немногие двинулись в качестве фельдшериц, акушерок и волостных писарей и могли более или менее прикрыться этими формами от немедленного вмешательства полицейской власти, большинство же двинулось в качестве бродячих чернорабочих, причем, конечно, они очень мало походили на действительных чернорабочих, и, разумеется, народ это чувствовал и видел; отсюда иногда возникали смехотворные сцены, впоследствии описанные Степняком-Кравчинским.

Арест пропагандиста. Картина И. Репина, 1880-е

Благодаря полной неподготовленности и неприкрытости этого движения от взоров полиции в мае месяце уже многие из них сидели по тюрьмам. Некоторые, правда, были довольно быстро выпущены, но некоторые просидели два-три-четыре года, и эти аресты дали основание в конце концов большому процессу 193-х, который разбирался лишь в 1877 г.

По записке графа Палена можно судить приблизительно о размерах движения: в течение двух-трех месяцев к делу было привлечено в 37 губерниях 770 человек, из них 612 мужчин и 158 женщин. 215 человек были заключены в тюрьму и просидели большею частью по несколько лет, а остальные были оставлены на свободе; конечно, некоторые и вовсе ускользнули, так что число двинувшихся в народ надо считать больше, чем по официальному следствию.

Тут были привлечены главные организаторы движения; Ковалик, Войнаральский, целый ряд девушек из дворянских семейств, как Софья Перовская, В. Н. Батюшкова, Н. А. Армфельд, Софья Лешерн фон Герцфельд. Были купеческие дочери, как три сестры Корниловы, и целый ряд других лиц разных состояний и званий – от кн. Кропоткина до простых рабочих включительно.

Пален с ужасом констатировал, что общество не только не оказывало отпора этому движению, что не только многие солидные отцы и матери семейств оказывали революционерам гостеприимство, но иногда сами денежно им помогали. Палена в высшей степени изумляло это положение вещей; он не понимал, что общество не могло сочувствовать укоренившейся в России реакции, от которой оно терпело всяческие стеснения, и что поэтом, целый ряд лиц, даже солидного возраста и положения, радушно и гостеприимно относились к пропагандистам, даже нисколько не разделяя их взглядов.

«Хождение в народ» - это явление, не имеющее аналогов ни в одной стране мира. Аграрную Россию не сотрясали буржуазные революции. Против самодержавия и крепостничества поднялись лучшие представители дворянства. Крестьяне получили свободу по реформе 1861 года, носившей половинчатый характер, что вызвало их недовольство. Революционную эстафету приняли разночинцы, поверившие в возможность достижения социализма через крестьянское восстание. Статья посвящена движению прогрессивной интеллигенции по просвещению и революционной пропаганде среди народа.

Предыстория

Молодёжь из среднего сословия тянулась к образованию, однако осень 1861-го ознаменовалась повышением платы за обучение. Были запрещены и кассы взаимопомощи, помогающие бедным студентам. Начались волнения, жестоко подавляемые властями. Активисты не только исключались из университетов, но и оказывались выброшенными из жизни, так как их не брали на государственную службу. назвал пострадавших «изгнанниками науки». В издаваемом за границей журнале «Колокол» он предложил им отправиться «в народ».

Так стихийно началось «хождение в народ». Это движение переросло в массовое в начале 70-х, приобретя особый размах летом 1874-го. Призыв был поддержан революционером-теоретиком П. Л. Лавровым. В своих «Исторических письмах» он высказал идею необходимости «уплаты долга народу».

Идейные вдохновители

К тому времени в России сформировалась утопическая идея о возможности крестьянской революции, победа которой приведёт к социализму. Её приверженцев называли народниками, ибо они говорили об особом пути развития страны, идеализируя крестьянскую общину. Причины «хождения в народ» кроются в безусловной вере разночинцев в правильность этой теории. В революционной идеологии выделилось три течения (схема представлена чуть выше).

Анархист считал, что к бунту и достаточно призыва, чтобы крестьяне взялись за вилы. П. Л. Лавров предлагал «критически мыслящим» представителям интеллигенции сначала помочь народу (крестьянам) осознать свою миссию, чтобы затем совместно творить историю. Лишь П. Н. Ткачёв утверждал, что революция должна быть совершена профессиональными революционерами для народа, но без его участия.

«Хождение в народ» народников началось под идейным руководством Бакунина и Лаврова, когда уже были созданы первые объединения - московский и петербургский кружки Н. В. Чайковского и «Киевская коммуна».

Основные цели

Тысячи пропагандистов отправились в глухие деревни под видом торговцев и ремесленников, переодетых мастеровыми. Они полагали, что их костюмы вызовут доверие крестьян. С собой они несли книги и пропагандистские воззвания. Тридцать семь губерний были охвачены движением, особенно активно - Саратовская, Киевская и Верхневолжская. Триединая цель «хождения в народ» включала следующие моменты:

Изучение крестьянских настроений.
Пропаганду социалистических идей.
Организацию восстания.

Первый этап (до середины 1874-го) называется «летучей пропагандой», ибо революционеры, рассчитывая на свои сильные ноги, переходили от одного поселения к другому, не задерживаясь надолго. Во 2-й половине 70-х начался второй этап - «осёдлая пропаганда». Народники селились в деревнях, выступая в роли врачей, учителей или ремесленников, специально осваивая необходимые навыки.

Результаты

Вместо поддержки революционеров встретило недоверие. Даже в Нижнем Поволжье, где должны быть живы традиции Емельяна Пугачёва и Степана Разина. Крестьяне охотно слушали речи о необходимости раздела помещичьей земли и отмены податей, но, как только дело доходило до призывов к бунту, интерес угасал. Единственной реальной попыткой восстания стал «Чигиринский заговор» 1877 года, жестоко подавленный самодержавием. Часто сельчане сами сдавали пропагандистов жандармерии. За шесть лет к дознанию было привлечено 2564 человека.

На картине И. Репина 1880 года запечатлён момент ареста пропагандиста в крестьянской избе. Главной уликой служит чемодан с литературой. Картина наглядно показывает, чем закончилось «хождение в народ». Это привело к массовым репрессиям. Наиболее активные были осуждены в Санкт-Петербурге в 1878-м. Суд вошёл в историю как «Процесс ста девяноста трех», на котором около ста человек были приговорены к ссылке и каторжным работам.

Историческое значение

Почему движение революционной молодёжи закончилось крахом? Среди основных причин следует назвать:

Неготовность крестьянства к революционному перевороту.
Отсутствие связей и общего руководства.
Свирепость полиции.
Отсутствие у пропагандистов навыков конспирации.

К какому выводу привело неудачное «хождение в народ»? Это можно понять из последующих исторических событий. Начался массовый отход от бакунизма и поиск новых форм политической борьбы. Возникла потребность в единой общероссийской организации на условиях строжайшей конспирации. Она будет создана в 1876-м и через 2 года войдёт в историю под названием «Земля и Воля».

Содержание статьи

НАРОДНИЧЕСТВО – идеологическая доктрина и общественно-политическое движение части интеллигенции Российской империи второй половины 19 – начала 20 в. Его сторонники ставили целью выработать национальную модель некапиталистической эволюции, постепенно адаптировать большинство населения к условиям модернизации хозяйства. Как система идей была характерна для стран с преимущественно аграрным характером экономики в эпоху их перехода к индустриальной стадии развития (помимо России, это Польша, а также входившие в состав Российской империи Украина, страны Прибалтики и Кавказа). Считается разновидностью утопического социализма, соединенного с конкретными (в ряде аспектов – потенциально реалистичными) проектами реформирования экономической, социальной и политической сфер жизни страны.

В советской историографии история народничества тесно связывалась с этапами освободительного движения, начатого движением декабристов и завершенного Февральской революцией 1917 . Соответственно, народничество соотносилось со вторым, революционно-демократическим его этапом.

Современная наука полагает, что обращение народников к массам было продиктовано не политической целесообразностью немедленной ликвидации самодержавия (цель тогдашнего революционного движения), а внутренней культурно-исторической потребностью сближения культур – культуры образованного сословия и народной. Объективно движение и доктрина народничества способствовали консолидации нации через снятие сословных различий, формировали предпосылки для создания единого правового пространства для всех слоев общества.

Ткачев считал, что социальный взрыв будет иметь «нравственно-очищающее воздействие» на общество, что бунтарь в силах сбросить с себя «мерзость старого мира рабства и унижений», поскольку только в момент революционного действия человек ощущает себя свободным. По его мнению, не стоило заниматься пропагандой и ждать, пока народ созреет к революции, не нужно «бунтовать» деревню. Ткачев утверждал, что поскольку самодержавие в России не имеет социальной опоры ни в одном сословии русского общества, а потому «висит в воздухе», то его можно будет быстро ликвидировать. Для этого «носители революционной идеи», радикальная часть интеллигенции, должны были создать строго законспирированную организацию, способную захватить власть и превратить страну в большую общину-коммуну. В государстве-коммуне достоинство человека труда и науки будет очевидно высоко, а новая власть создаст альтернативу миру грабежа и насилия. По его мнению, созданное революцией государство должно стать действительно обществом равных возможностей, где «каждый будет иметь столько, сколько он может иметь, не нарушая ничьих прав, не посягая на доли своих ближних». Для достижения такой светлой цели, полагал Ткачев, возможно использовать любые средства, в том числе противозаконные (его последователи сформулировали этот тезис в лозунге «цель оправдывает средства»).

Четвертое крыло русского народничества, анархистское, было противоположно социально-революционному по тактике достижения «народного счастья»: если Ткачев и его последователи верили в политическое объединение единомышленников во имя создания государства нового типа, то анархисты оспаривали необходимость преобразований в рамках государства. Теоретические постулаты критиков российской гипергосударственности можно обнаружить в работах народников-анархистов – П.А.Кропоткина и М.А.Бакунина . Оба они скептически относились к любой власти, так как считали ее подавляющей свободу личности и порабощающей ее. Как показала практика, анархистское течение выполняло скорее разрушительную функцию, хотя в теоретическом плане имело ряд позитивных идей.

Так, Кропоткин, сдержанно относясь и к политической борьбе, и к террору, делал акцент на решающей роли масс в переустройстве общества, призывал «коллективный ум» народа к созданию коммун, автономий, федераций. Отрицавший догматы православия и отвлеченное философствование, он считал более полезным приносить пользу обществу с помощью естественных наук и медицины.

Бакунин, полагая, что любое государство есть носитель несправедливости и неоправданной концентрации власти, верил (следуя Ж.-Ж.Руссо) в «природу человека», в ее свободу от ограничений, налагаемых образованием и обществом. Русского человека Бакунин считал бунтарем «по инстинкту, по призванию», а у народа в целом, полагал он, в течение многих веков уже выработался идеал свободы. Поэтому революционерам осталось лишь перейти к организации всенародного бунта (отсюда – наименование в марксистской историографии возглавляемого им крыла народничества «бунтарским»). Цель бунта по Бакунину – не только ликвидация существующего государства, но и недопущение создания нового. Задолго до событий 1917 он предупреждал об опасности создания пролетарского государства, поскольку «пролетариям свойственно буржуазное перерождение». Людское сообщество мыслилось им как федерация общин уездов и губерний России, а затем и всего мира, на пути к этому, полагал он, должно стоять создание «Соединенных Штатов Европы» (воплотившееся в наши дни в Евросоюзе). Как и другие народники, он верил в призвание славян, особенно русских, к возрождению мира, приведенного западной буржуазной цивилизацией в состояние упадка.

Первые народнические кружки и организации.

Теоретические положения народничества находили выход в деятельности нелегальных и полулегальных кружков, групп и организаций, начавших революционную работу «в народе» еще до отмены крепостного права в 1861. По методам борьбы за идею эти первые кружки заметно различались: умеренное (пропагандистское) и радикальное (революционное) направления существовали уже в рамках движения «шестидесятников» (народников 1860-х).

Пропагандистский студенческий кружок в Харьковском университете (1856–1858) сменил созданный в 1861 кружок пропагандистов П.Э.Агриропуло и П.Г.Заичневского в Москве. Члены его единственным средством преобразования действительности считали революцию. Политическое устройство России представлялось ими в виде федеративного союза областей во главе с выборным национальным собранием.

В 1861–1864 наиболее влиятельным тайным обществом Петербурга была первая «Земля и воля». Его члены (А.А.Слепцов, Н.А. и А.А.Серно-Соловьевичи, Н.Н.Обручев, В.С.Курочкин, Н.И.Утин, С.С.Рымаренко), вдохновленные идеями А.И.Герцена и Н.Г.Чернышевского, мечтали о создании «условий для революции». Ее они ожидали к 1863 – после завершения подписания уставных грамот крестьянам на землю. Общество, располагавшее полулегальным центром для распространения печатной продукции (книжным магазином А.А.Серно-Соловьевича и Шахматным клубом) выработало свою программу. В ней декларировалась передача земли крестьянам за выкуп, замена правительственных чиновников выборными лицами, сокращение расходов на войско и царский двор. Эти программные положения не получили широкой поддержки в народе, и организация самораспустилась, оставшись даже не раскрытой царскими охранительными органами.

Из кружка, примыкавшего к «Земле и воле», в 1863–1866 в Москве выросло тайное революционное общество Н.А.Ишутина («ишутинцев»), целью которого была подготовка крестьянской революции путем заговора интеллигентских групп. В 1865 входившие в него П.Д.Ермолов, М.Н.Загибалов, Н.П.Странден, Д.А.Юрасов, Д.В.Каракозов, П.Ф.Николаев, В.Н.Шаганов, О.А.Мотков установили связи с петербургским подпольем через И.А.Худякова, а также с польскими революционерами, русской политической эмиграцией и провинциальными кружками в Саратове, Нижнем Новгороде, Калужской губернии и др., привлекая к своей деятельности и полулиберальные элементы. Пытаясь воплотить в жизнь идеи Чернышевского по созданию артелей и мастерских, сделать их первым шагом будущего социалистического преобразования общества, они создали в 1865 в Москве бесплатную школу, переплетную (1864) и швейную (1865) мастерские, ватную фабрику в Можайском уезде на началах ассоциации (1865), вели переговоры о создании коммуны с рабочими железоделательного Людиновского завода Калужской губернии. Группа Г.А.Лопатина и созданное им «Рублевое общество» наиболее ярко воплотили в своих программах направление пропагандистско-просветительской работы. К началу 1866 в кружке уже существовала жесткая структура – небольшое, но сплоченное центральное руководство («Ад»), собственно тайное общество («Организация») и примыкавшие к нему легальные «Общества взаимного вспомоществования». «Ишутинцы» подготавливали побег Чернышевского с каторги (1865–1866), но их успешную деятельность прервало 4 апреля 1866 необъявленное и несогласованное с товарищами покушение одного из членов кружка, Д.В.Каракозова, на императора Александра II. По «делу о цареубийстве» под следствие попало более 2 тыс. народников; из них 36 были приговорены к разным мерам наказания (Д.В.Каракозов – повешен, Ишутин заключен в одиночную камеру Шлиссельбургской крепости, где он сошел с ума).

В 1869 в Москве и Петербурге начала деятельность организация «Народная расправа» (77 человек во главе С.Г.Нечаевым). Целью ее была также подготовка «народной мужицкой революции». Люди, вовлеченные в «Народную расправу», оказались жертвами шантажа и интриг ее организатора, Сергея Нечаева, олицетворявшего фанатизм, диктаторство, беспринципность и лживость. Против его методов борьбы публично выступал П.Л.Лавров, доказывая, что «без крайней необходимости никто не имеет права рисковать нравственной чистотой социалистической борьбы, что ни одна лишняя капля крови, ни одно пятно хищнической собственности не должно пасть на знамя борцов социализма». Когда студент И.И.Иванов, сам бывший членом «Народной расправы», выступил против ее руководителя, призывавшего к террору и провокациям для расшатывания режима и приближения светлого будущего, он был обвинен Нечаевым в предательстве и убит. Уголовное преступление раскрыла полиция, организация была разгромлена, сам Нечаев бежал за границу, но был там арестован, выдан российским властям и судим как уголовный преступник.

Хотя после «нечаевского процесса» среди участников движения сохранились отдельные сторонники «крайних методов» (терроризма), все же большинство народников отмежевалось от авантюристов. В противовес беспринципности «нечаевщины» возникли кружки и общества, в которых вопрос революционной этики стал одним из главных. С конца 1860-х в крупных городах России действовало несколько десятков таких кружков. Один из них, созданный С.Л.Перовской (1871), влился в «Большое общество пропаганды», возглавляемое Н.В.Чайковским. В кружке «чайковцев» впервые заявили о себе такие видные деятели как М.А.Натансон , С.М.Кравчинский , П.А.Кропоткин , Ф.В.Волховский, С.С.Синегуб, Н.А.Чарушин и др.

Много читавшие и обсуждавшие труды Бакунина, «чайковцы» считали крестьян «стихийными социалистами», которых осталось только «разбудить» – пробудить в них «социалистические инстинкты», для чего предлагалось вести пропаганду. Слушателями ее должны были стать столичные рабочие-отходники, временами возвращавшиеся из города в свои деревни и села.

Первое «хождение в народ» (1874).

Весной и летом 1874 «чайковцы», а вслед за ними и члены других кружков (в особенности «Большого общества пропаганды»), не ограничившись агитацией среди отходников, отправились сами в деревни Московской, Тверской, Курской и Воронежской губ. Это движение получило наименование «летучей акции», а позже – «первого хождения в народ». Оно стало серьезной проверкой для народнической идеологии.

Переходя из деревни в деревню, сотни студентов, гимназистов, молодых интеллигентов, одетых в крестьянскую одежду и пытавшихся разговаривать, как крестьяне, раздавали литературу и убеждали людей, что царизм «более терпеть нельзя». При этом они выражали надежду на то, что власть, «не дожидаясь восстания, решится пойти на самые широкие уступки народу», что бунт «окажется излишним», а потому теперь нужно якобы собрать силы, объединиться, чтобы начать «мирную работу» (С.Кравчинский). Но пропагандистов встретил совсем не тот народ, который они представляли, начитавшись книг и брошюр. Крестьяне относились к чужакам настороженно, их призывы расценивали как странные и опасные. К рассказам о «светлом будущем» они относились, по воспоминаниям самих народников, как к сказкам («Не любо – не слушай, а врать не мешай!»). Н.А.Морозов, в частности, вспоминал, что спрашивал крестьян: «Ведь земля божия? Общая?» – и слышал в ответ: «Божия там, где никто не живет. А где люди – там она человеческая».

Бакунинская идея готовности народа к бунту потерпела крах. Теоретические модели идеологов народничества столкнулись с консервативной утопией народа, его верой в правильность власти и надеждой на «доброго царя».

К осени 1874 «хождение в народ» пошло на убыль, последовали правительственные репрессии. К концу 1875 более 900 участников движения (из 1000 активистов) а также около 8 тыс. сочувствующих и последователей было арестовано и осуждено, в том числе по самому громкому делу – «Процессу 193-х».

Второе «хождение в народ».

Пересмотрев ряд программных положений, оставшиеся на свободе народники решили отказаться от «кружковщины» и перейти к созданию единой, централизованной организации. Первую попытку ее образования являло объединение москвичей в группу под названием «Всероссийская социально-революционная организация» (кон. 1874 – нач.1875). После арестов и процессов 1875 – начала 1876 она целиком вошла в созданную в 1876 новую, вторую «Землю и волю» (названную так в память о предшественниках). Работавшие в ней М.А. и О.А.Натансон (муж и жена), Г.В.Плеханов , Л.А.Тихомиров, О.В.Аптекман , А.А.Квятковский, Д.А.Лизогуб, А.Д.Михайлов, позже – С.Л.Перовская, А.И.Желябов , В.И.Фигнер и др. настаивали на соблюдении принципов конспирации, подчинения меньшинства большинству. Эта организация представляла собой иерархически построенный союз, во главе которого стоял руководящий орган («Администрация»), которому подчинялись «группы» («деревенщики», «рабочая группа», «дезорганизаторы» и др.). Филиалы организации имелись в Киеве, Одессе, Харькове и других городах. Программой организации предполагалось осуществление крестьянской революции, принципы коллективизма и анархизма объявлялись основами государственного устройства (бакунизм) наряду с обобществлением земли и заменой государства федерацией общин.

В 1877 году в «Землю и волю» входило около 60 человек, сочувствующих – ок. 150. Ее идеи распространялись через социально-революционное обозрение «Земля и воля» (Петербург, № 1–5, октябрь 1878 – апрель 1879) и приложение к нему «Листок «Земли и воли» (Петербург, № 1–6, март-июнь 1879), они живо обсуждались нелегальной прессой в России и за рубежом. Часть сторонников пропагандистской работы обоснованно настаивала на переходе от «летучей пропаганды» к долговременным оседлым деревенским поселениям (это движение получило в литературе наименование «второго хождения в народ»). На этот раз пропагандисты вначале осваивали ремесла, которые должны были пригодиться на селе, становились врачами, фельдшерами, писарями, учителями, кузнецами, дровосеками. Оседлые поселения пропагандистов возникли вначале в Поволжье (центр – Саратовская губерния), затем в Донской области и некоторых других губерниях. Те же землевольцы-пропагандисты создали и «рабочую группу», чтобы продолжать агитацию на заводах и предприятиях Петербурга, Харькова и Ростова. Они же организовали и первую в истории России демонстрацию – 6 декабря 1876 у Казанского собора в Петербурге. На ней было развернуто знамя с лозунгом «Земля и воля», выступил с речью Г.В.Плеханов.

Раскол землевольцев на «политиков» и «деревенщиков». Липецкий и Воронежский съезды. Между тем, радикалы, состоявшие в той же организации, уже призывали сторонников переходить к прямой политической борьбе с самодержавием. Первыми на этот путь встали народники Юга Российской империи, представив свою деятельность как организацию актов самозащиты и мести за злодеяния царской администрации. «Чтобы сделаться тигром, не надо быть им по природе, – заявил со скамьи подсудимых перед оглашением ему смертного приговора народоволец А.А.Квятковский. – Бывают такие общественные состояния, когда агнцы становятся ими».

Революционное нетерпение радикалов вылилось в череду террористических актов. В феврале 1878 В.И.Засулич совершила покушение на петербургского градоначальника Ф.Ф.Трепова, распорядившегося высечь политзаключенного студента. В том же месяце кружок В.Н.Осинского – Д.А.Лизогуба, действовавший в Киеве и Одессе, организовал убийства агента полиции А.Г.Никонова, жандармского полковника Г.Э.Гейкинга (инициатора высылки революционно настроенных студентов) и харьковского генерал-губернатора Д.Н.Кропоткина.

С марта 1878 увлечение терактами охватило С-Петербург. На прокламациях с призывами уничтожить очередного царского чиновника стала появляться печать с изображением револьвера, кинжала и топора и подписью «Исполнительный комитет социально-революционной партии».

4 августа 1878 С.М.Степняк-Кравчинский заколол кинжалом петербургского шефа жандармов Н.А.Мезенцева в ответ на подписание им приговора о казни революционера Ковальского. 13 марта 1879 было совершено покушение на его преемника – генерала А.Р.Дрентельна. Листок «Земли и воли» (главред. – Н.А.Морозов) окончательно превратился в орган террористов.

Ответом на теракты землевольцев стали полицейские гонения. Правительственные репрессии, не сравнимые по масштабу с предыдущим (в 1874), затронул и тех революционеров, кто был в это время деревне. По России прошел десяток показательных политических процессов с приговорами по 10–15 лет каторги за печатную и устную пропаганду, было вынесено 16 смертных приговоров (1879) уже только за «принадлежность к преступному сообществу» (об этом судили по обнаруженным в доме прокламациям, доказанным фактам передачи денег в революционную казну и пр.). В этих условиях подготовку А.К.Соловьева покушения на императора 2 апреля 1879 многие члены организации расценили неоднозначно: часть их протестовала против теракта, считая, что он погубит дело революционной пропаганды.

Когда в мае 1879 террористы создали группу «Свобода или смерть», не согласовав своих действий со сторонниками пропаганды (О.В.Аптекман, Г.В.Плеханов), стало ясно, что общего обсуждения конфликтной ситуации не избежать.

15 июня 1879 сторонники активных действий собрались в Липецке для выработки дополнений к программе организации и общей позиции. Липецкий съезд показал, что общих идей у «политиков» с пропагандистами становится все меньше.

19–21 июня 1879 на съезде в Воронеже землевольцы попытались урегулировать противоречия и сохранить единство организации, но неудачно: 15 августа 1879 «Земля и воля» распалась.

Сторонники старой тактики – «деревенщики», считавшие необходимым отказ от методов террора (Плеханов, Л.Г.Дейч, П.Б.Аксельрод, Засулич и др.) объединились в новое политическое образование, назвав его «Черный передел» (имелось в виду перераспределение земли на основании крестьянского обычного права, «по-черному»). Они объявили себя главными продолжателями дела «землевольцев».

«Политики», то есть сторонники активных действий под руководством заговорщицкой партии создали союз, которому дали название «Народная воля». Вошедшие в него А.И.Желябов , С.Л.Перовская , А.Д.Михайлов, Н.А.Морозов, В.Н.Фигнер и др. избрали путь политических акций против наиболее жестоких государственных чиновников, путь подготовки политического переворота – детонатора взрыва, способного разбудить крестьянскую массу и разрушить ее вековую инертность.

Программа «Народной воли»,

действовавшей под девизом «Теперь или никогда!», допускала индивидуальный террор как ответную меру, средство защиты и как форму дезорганизации действующей власти в ответ на насилие с ее стороны. «Террор – ужасная вещь, – говорил народоволец С.М.Кравчинский. – И есть только одна вещь хуже террора – это безропотно сносить насилие». Таким образом, в программе организации террор обозначался как одно из средств, призванных подготовить народное восстание. Еще более усилив выработанные «Землей и волей» принципы централизации и конспирации, «Народная воля» поставила ближайшей целью изменение политического строя (в том числе и путем цареубийства), а далее – созыв Учредительного собрания, утверждение политических свобод.

За короткий срок, в течение года, народовльцы создали разветвленную организацию во главе с Исполнительным комитетом. В него вошли 36 чел, в т.ч. Желябов, Михайлов, Перовская, Фигнер, М.Ф.Фроленко. Исполкому подчинялось около 80 территориальных групп и около 500 самых активных народовольцев в центре и на местах, которым в свою очередь удалось объединить несколько тысяч единомышленников.

4 особых образования всероссийского значения – Рабочая, Студенческая и Военная организации, а также организация «Красного креста» – действовали согласованно, опираясь на свою агентуру в департаменте полиции и свое же заграничное представительство в Париже и Лондоне. Они публиковали несколько изданий («Народная воля», «Листок „Народной воли"», «Рабочая газета»), множество прокламаций неслыханным для того времени тиражом 3–5 тыс. экземпляров.

Членов «Народной воли» отличали высокие нравственные качества (об этом можно судить по их судебным речам и предсмертным письмам) – преданность идее борьбы за «народное счастье», бескорыстие, самоотдача. При этом образованное российское общество не только не осуждало, но и всемерно сочувствовало успехам этой организации.

Между тем, в «Народной воле» была создана «Боевая группа» (руководитель –Желябов), ставившая целью подготовку терактов как ответа на действия царского правительства, запретившего мирную пропаганду социалистических идей. К реализации терактов допускался ограниченный круг людей – около 20 членов Исполкома или его Распорядительной комиссии. Ими за годы работы организации (1879–1884) были убиты 6 человек на Украине и в Москве, в том числе шеф тайной полиции Г.П.Судейкин, военный прокурор В.С.Стрельников, 2 агента охранки – С.И.Прейма и Ф.А.Шкряба, предатель А.Я.Жарков.

Настоящую охоту народовольцы устроили на царя. Они последовательно изучали маршруты его выездов, расположение комнат в Зимнем дворце. Сеть динамитных мастерских изготавливала бомбы и взрывчатку (в этом деле особо отличился талантливый изобретатель Н.И.Кибальчич, начертивший позже, когда ожидал смертной казни в одиночной камере Петропавловской крепости, схему реактивного летательного аппарата). Всего на Александра II народовольцами было совершено 8 покушений (первое – 18 ноября 1879).

Власть в результате дрогнула, создав Верховную распорядительную комиссию во главе с М.Т.Лорис-Меликовым (1880). Ему было предписано разобраться в ситуации и в том числе усилить борьбу с «бомбистами». Предложив Александру II проект преобразований, допускавших элементы представительного правления и долженствующий удовлетворить либералов, Лорис-Меликов рассчитывал, что 4 марта 1881 этот проект будет утвержден царем.

Однако народовольцы не собирались идти на компромисс. Даже арест Желябова за несколько дней до очередного покушения, намеченного на 1 марта 1881, не заставил их свернуть с избранного пути. Дело подготовки цареубийства взяла на себя Софья Перовская. По ее сигналу в указанный день И.И.Гриневицкий бросил в царя бомбу и подорвался сам. После ареста Перовской и других «бомбистов» уже арестованный Желябов сам потребовал приобщить себя к числу участников этого покушения, чтобы разделить участь товарищей.

В то время рядовые члены «Народной воли» занимались не только террористической, но и пропагандистской, агитационной, организаторской, издательской и прочей деятельностью. Но пострадали за участие в ней и они: после событий 1 марта начались массовые аресты, завершившиеся серией судебных процессов («Процесс 20-ти», «Процесс 17-ти», «Процесс 14-ти» и др.). Казнь членов Исполкома «Народной воли» была довершена разгромом ее организаций на местах. Всего с 1881 по 1884 было репрессировано ок. 10 тыс. человек. Желябов, Перовская, Кибальчич последними в истории России были подвергнуты публичной казни, другие члены Исполкома были осуждены на бессрочную каторгу и пожизненную ссылку.

Деятельность «Черного передела».

После убийства 1 марта 1881 народовольцами Александра II и восшествия на престол его сына Александра III эпоха «великих реформ» в России закончилась. Ни революций, ни ожидаемых народовольцами массовых выступлений не произошло. Для многих оставшихся в живых народников стала очевидной идейная пропасть между крестьянским миром и интеллигенцией, которую невозможно было быстро преодолеть.

16 отколовшихся от «Земли и воли» и вошедших в «Черный передел» народников-«деревенщиков» (Плеханов, Засулич, Дейч, Аптекман, Я.В.Стефанович и др.) получили некоторую часть денежных средств и типографию в Смоленске, издававшую для рабочих и крестьян газету «Зерно» (1880–1881), но она вскоре также была разгромлена. Возлагая надежды опять-таки на пропаганду, они продолжали вести работу среди военных, студентов, организовали кружки в Петербурге, Москве, Туле и Харькове. После ареста части чернопередельцев в конце 1881 – начале 1882, Плеханов, Засулич, Дейч и Стефанович эмигрировали в Швейцарию, где, ознакомившись с марксистскими идеями, создали в 1883 в Женеве группу «Освобождение труда». Спустя десятилетие там же, за границей, развернули работу другие группы народнического толка («Союз русских социалистов-революционеров» в Берне, «Фонд вольной русской прессы» в Лондоне, «Группа старых народовольцев» в Париже), ставившие своей целью издание и распространение в России нелегальной литературы. Однако бывшие «чернопередельцы», вошедшие в состав группы «Освобождение труда», не только не желали сотрудничать, но и вели с ними ожесточенную полемику. Основные работы Плеханова, в особенности его книги «Социализм и политическая борьба», «Наши разногласия» были направлены на критику основополагающих концепций народников с позиций марксизма. Таким образом, классическое народничество, ведущее свое начало от Герцена и Чернышевского, практически исчерпало себя. Начался упадок революционного народничества и подъем народничества либерального.

Однако жертвенная деятельность классических народников и народовольцев была не напрасной. Они вырвали у царизма много конкретных уступок в различных областях экономики, политики, культуры. Среди них, например, в крестьянском вопросе – упразднение временно-обязанного состояния крестьян, отмена подушной подати, снижение (почти на 30%) выкупных платежей, учреждение Крестьянского банка. В рабочем вопросе – создание начал фабричного законодательства (закон 1 июня 1882 об ограничении детского труда и о введении фабричной инспекции). Из политических уступок существенное значение имели ликвидация III отделения и освобождение из Сибири Чернышевского.

Либеральное народничество 1880-х.

1880–1890-е в истории идейной эволюции народнической доктрины считаются периодом господства ее либеральной составляющей. Идеи «бомбизма» и ниспровержения основ после разгрома народовольческих кружков и организаций стали сменяться умеренными настроениями, к которым тяготели многие образованные общественные деятели. По своему влиянию либералы 1880-х уступали революционерам, но именно это десятилетие внесло значительный вклад в развитие доктрины. Так, Н.К.Михайловский продолжил разработку субъективного метода в социологии. Теории простой и сложной кооперации, типов и степеней социального развития, борьбы за индивидуальность, теория «героя и толпы» служили важными аргументами в доказательстве центрального положения «критически мыслящей личности» (интеллигента) в прогрессе общества. Не став сторонником революционного насилия, этот теоретик выступал за реформы как главное средство реализации назревших преобразований.

Одновременно с его построениями свое мнение о перспективах развитие России высказывали П.П.Червинский и И.И.Каблиц (Юзова), чьи труды связывают с началом отхода от доктрины социалистической направленности. Критически осмыслив идеалы революционности, они выдвинули на первый план не моральный долг просвещенного меньшинства страны, а осознание нужд и запросов народа. Отказ от социалистических идей сопровождался новой расстановкой акцентов, повышениям внимания к «культурнической деятельности». Продолжатель идей Червинского и Каблиц, сотрудник газеты «Неделя» Я.В.Абрамов в 1890-х определил характер деятельности интеллигенции как помощь крестьянству в преодолении трудностей рыночной экономики; при этом он указал на возможную форму такой практики – деятельность в земствах. Сильной стороной пропагандистских работ Абрамова была ее четкая адресность – обращенность к врачам, учителям, агрономам с призывом помочь собственным трудом положению русского мужика. По существу, Абрамов выдвинул идею деполитизированного «хождения в народ» под лозунгом осуществления малых дел, из которых слагается жизнь миллионов. Для многих земских служащих «теория малых дел» стала идеологией полезности.

В других народнических теориях 1880–1890-х, получивших наименование «экономического романтизма», предлагалось «спасение общины» (Н.Ф.Даниельсон), выдвигались программы государственного регулирования экономики, при осуществлении которых крестьянское хозяйство могло бы приспособиться к товарно-денежным отношениям (В.П.Воронцов). Все отчетливей становилась принадлежность последователей землевольцев к двум направлениям – тех, кто разделял идею «приспособления» к новым условиям существования и тех, кто призывал к политическому реформированию страны с переориентацией на социалистический идеал. Однако объединяющим элементом для тех и других оставалось признание необходимости мирной эволюции России, отказ от насилия, борьбы за свободу личности и солидарность, артельно-общинный метод организации хозяйства. Будучи в целом ошибочной мелкобуржуазной теорией, «экономический романтизм» привлекал внимание общественной мысли к особенностям экономического развития России.

С середины 1880-х главным печатным органов либеральных народников стал журнал «Русское богатство», издававшийся с 1880 артелью писателей (Н.Н.Златовратский, С.Н.Кривенко, Е.М.Гаршин и др.)

С 1893 новая редакция журнала (Н.К.Михайловский, В.Г.Короленко, Н.Ф.Анненский) сделала его центром общественных дискуссий по вопросам, близким теоретикам либерального народничества.

Возобновление «кружковщины». Неонародничество.

С середины 1880-х в России наметились тенденции к децентрализации революционного подполья, к усилению работы в провинции. Такие задачи ставила, в частности, «Молодая партия Народной воли».

В 1885 в Екатеринославе собрался съезд южных народовольцев (Б.Д.Оржих, В.Г.Богораз и др.), пытавшийся объединить революционные силы региона. В конце декабря 1886 в Петербурге возникла «Террористическая фракция партии „Народная воля"» (А.И.Ульянов, П.Я.Шевырёв и др.). Программа последней, наряду с утверждением террористической борьбы, содержала элементы марксистских оценок ситуации. Среди них – признание факта существования капитализма в России, ориентация на рабочих – «ядро социалистической партии». Народовольческие и идейно близкие к ним организации продолжали действовать и в 1890-е в Костроме, Владимире, Ярославле. В 1891 в Петербурге работала «Группа народовольцев», в Киеве – «Южнорусская группа народовольцев».

В 1893–1894 «Социально-революционная партия Народного права» (М.А.Натансон, П.Н.Николаев, Н.Н.Тютчев и др.) поставила задачей объединить антиправительственные силы страны, но это ей не удалось. По мере распространения в России марксизма народнические организации утрачивали господствующее положение и влияние.

Возрождение революционного направления в народничестве, начавшееся в конце 1890-х (так называемое «неонародничество») оказалось связанным с деятельностью партии социалистов-революционеров (эсеров). Она сформировалась через объединение народнических групп в виде левого крыла демократии. Во второй половине 1890-х небольшие, преимущественно интеллигентские по составу, народнические группы и кружки, существовавшие в Петербурге, Пензе, Полтаве, Воронеже, Харькове, Одессе объединились в Южную партию социалистов-революционеров (1900), другие – в «Союз эсеров» (1901). Их организаторами выступили М.Р.Гоц, О.С.Минор и др. – бывшие народники.

Ирина Пушкарева, Наталья Пушкарева

Литература:

Богучарский В.Я. Активное народничество семидесятых годов . М., 1912
Попов М.Р. Записки землевольца . М., 1933
Фигнер В.Н. Запечатленный труд , т. 1. М., 1964
Морозов Н.А. Повести моей жизни , т. 2. М., 1965
Пантин Б.М., Плимак Н.Г., Хорос В.Г. Революционная традиция в России . М., 1986
Пирумова Н.М. Социальная доктрина М.А.Бакунина . М., 1990
Рудницкая Е.Л. Русский бланкизм: Петр Ткачев . М., 1992
Зверев В.В. Реформаторское народничество и проблема модернизации России . М., 1997
Будницкий О.В. Терроризм в российском освободительном движении . М., 2000
Блохин В.В. Историческая концепция Николая Михайловского . М., 2001

Контрольная работа по Истории России XIX в.

Первые народнические организации и хождение в народ

НАРОДНИЧЕСТВО - идеологическая доктрина и общественно-политическое движение части интеллигенции Российской империи второй половины 19 - начала 20 в. Его сторонники ставили целью выработать национальную модель некапиталистической эволюции, постепенно адаптировать большинство населения к условиям модернизации хозяйства. Как система идей была характерна для стран с преимущественно аграрным характером экономики в эпоху их перехода к индустриальной стадии развития (помимо России, это Польша, а также входившие в состав Российской империи Украина, страны Прибалтики и Кавказа). Считается разновидностью утопического социализма, соединенного с конкретными (в ряде аспектов - потенциально реалистичными) проектами реформирования экономической, социальной и политической сфер жизни страны.

Современная наука полагает, что обращение народников к массам было продиктовано не политической целесообразностью немедленной ликвидации самодержавия (цель тогдашнего революционного движения), а внутренней культурно-исторической потребностью сближения культур - культуры образованного сословия и народной. Объективно движение и доктрина народничества способствовали консолидации нации через снятие сословных различий, формировали предпосылки для создания единого правового пространства для всех слоев общества.

Народничество было многоликим в своих концепциях, теориях и направлениях, зародившихся почти одновременно. Неприятие надвигающейся капиталистической цивилизации, стремление не допустить ее развития в России, желание свергнуть существовавший режим и осуществить частичное установление общественной собственности (например, в форме общественного фонда земли) объединяли этих идеалистических "борцов за народное счастье". Главными их целями были: социальная справедливость и относительное социальное равенство, поскольку, как считали они, "любая власть склонна портиться, любая концентрация власти ведет к стремлению властвовать вечно, любая централизация - это принуждение и зло". Народники были убежденными атеистами, но в их сознании свободно уживались социализм и христианские ценности (высвобождение общественного сознания из-под церковного диктата, "христианство без Христа", но с сохранением общекультурных христианских традиций). Следствием наличия в менталитете российского общества второй половины 20 в. народнических идей стала невосприимчивость самодержавия в России к разумным и взвешенным альтернативам государственного либерализма. Любой либерал воспринимался властями бунтовщиком, и самодержавие перестало искать себе каких-либо союзников за пределами консервативного окружения. Это, в конечном счете, и ускорило его гибель.

В рамках народнического движения существовали два основных течения - умеренное (либеральное) и радикальное (революционное). Представители умеренного течения стремились к ненасильственным социальным, политическим и экономическим преобразованиям. Представители радикального течения, считавшие себя последователями Чернышевского, стремились к быстрому насильственному свержению существовавшего режима и немедленному осуществлению идеалов социализма.

Также по степени радикализма в народничестве можно различить следующие направления: консервативное, либерально-революционное, социально-революционное, анархистское.

Консервативное (правое) крыло народничества было тесно связано со славянофилами (Ап. Григорьевым, Н.Н. Страховым). Его деятельность, в основном, представленная творчеством журналистов, сотрудников журнала "Неделя" П.П. Червинского и И.И. Каблица, наименее изучена.

Либерально-революционное (центристское) крыло в 1860-1870-е годы было представлено Г.З. Елисеевым (редакция журнала "Современник", 1846-1866), Н.Н. Златовратским, Л.Е. Оболенским, Н.К. Михайловским, В.Г. Короленко ("Отечественные записки", 1868-1884), С.Н. Кривенко, С.Н. Южаковым, В.П. Воронцовым, Н.Ф. Даниэльсоном, В.В. Лесевичем, Г.И. Успенским, А.П. Щаповым ("Русское богатство", 1876-1918). Ведущими идеологами этого направления в народничестве (получившего в советской историографии название "пропагандистского", а в постсоветской - "умеренного") были П.Л. Лавров и Н.К. Михайловский. Оба они были властителями дум, по крайней мере, двух поколений российской молодежи и внесли огромный вклад в интеллектуальную жизнь России второй половины 20 в. Оба стремились соединить народные чаяния и достижения европейской мысли, оба возлагали надежды на "прогресс" и вслед за Гегелем на "критически мыслящих личностей" из среды интеллектуалов, интеллигентов.

Петр Лаврович Лавров выдвинулся на международной политической арене позже Бакунина, но скоро завоевал не меньший авторитет. Артиллерийский полковник, философ и математик столь яркой одаренности, что знаменитый академик М.В. Остроградский восхищался им: "Он еще прытче меня", - Лавров был активным революционером, членом "Земли и воли" и I Интернационала, участником Парижской Коммуны 1870 г., другом Маркса и Энгельса. Он изложил свою программу в журнале "Вперед!" (№ 1), который издавал с 1873 по 1877 г. в Цюрихе и Лондоне.

Лавров, в отличие от Бакунина, считал, что русский народ не готов к революции и, следовательно, народники должны пробудить его революционное сознание. Лавров тоже призывал их идти в народ, но не сразу, а после теоретической подготовки, и не для бунта, а для пропаганды. Как пропагандистское направление лавризм многим народникам казался более рациональным, чем бакунизм, хотя иных отталкивал своей умозрительностью, ставкой на подготовку не самой революции, а ее подготовителей. "Подготовлять и только подготовлять" - таков был тезис лавристов. Анархизм и аполитизм также были свойственны сторонникам Лаврова, но меньше, чем бакунистам.

Сторонников третьего, социально-революционного крыла в русском народничестве (в советской историографии именуемого "бланкистским" или "заговорщицким"), не удовлетворяла нацеленность либералов на долгие годы пропаганды революционных идей, на долговременность подготовки к социальному взрыву для смягчения последствий его удара. Их влекла идея форсирования революционных событий, переход от ожидания революции - к ее деланию, что и воплотилось четверть века спустя в теории и практике социал-демократии большевистского толка. Основные теоретики социально-революционного течения русского народничества - П.Н. Ткачев и в определенной мере Н.А. Морозов.

Петр Никитич Ткачев - кандидат прав, радикальный публицист, бежавший в 1873 г. за границу после пяти арестов и ссылки. Однако направление Ткачева именуется русским бланкизмом, поскольку ранее с таких же позиций выступал во Франции знаменитый Огюст Бланки. В отличие от бакунистов и лавристов, русские бланкисты не были анархистами. Они считали необходимым бороться за политические свободы, захватить государственную власть и непременно использовать ее для искоренения старого и утверждения нового строя. Но, так как современное российское государство, по их мнению, не имело прочных корней, ни в экономической, ни в социальной почве (Ткачев говорил, что оно "висит в воздухе"), бланкисты надеялись свергнуть его силами партии заговорщиков, не утруждая себя тем, чтобы пропагандировать, или бунтовать народ. В этом отношении Ткачев как идеолог уступал Бакунину и Лаврову, которые, при всех разногласиях между ними, сходились в главном: "Не только для народа, но и посредством народа".

народничество либеральное радикальное революционное

Четвертое крыло русского народничества, анархистское, было противоположно социально-революционному по тактике достижения "народному счастью": если Ткачев и его последователи верили в политическое объединение единомышленников во имя создания государства нового типа, то анархисты оспаривали необходимость преобразований в рамках государства. Теоретические постулаты критиков российской гипергосударственности можно обнаружить в работах народников-анархистов - П.А. Кропоткина и М.А. Бакунина. Оба они скептически относились к любой власти, так как считали ее подавляющей свободу личности и порабощающей ее. Как показала практика, анархистское течение выполняло скорее разрушительную функцию, хотя в теоретическом плане имело ряд позитивных идей.

Бакунин считал, что народ в России уже готов к революции, ибо нужда довела его до столь отчаянного состояния, когда нет другого выхода, кроме бунта. Стихийный протест крестьян Бакунин воспринимал как их осознанную готовность к революции. На этом основании он убеждал народников идти в народ (т.е. в крестьянство, которое тогда фактически отождествлялось с народом) и звать его к бунту. Бакунин был убежден, что в России "ничего не стоит поднять любую деревню" и нужно лишь "агитнуть" крестьян сразу по всем деревням, чтобы поднялась вся Россия.

Итак, направление Бакунина было бунтарским. Вторая его особенность: оно было анархистским. Сам Бакунин считался вождем всемирного анархизма. Он и его последователи выступали против всякого государства вообще, усматривая в нем первоисточник социальных бед. В представлении бакунистов, государство - это палка, которая бьет народ, и для народа все равно, называется ли эта палка феодальной, буржуазной или социалистической. Поэтому они ратовали за переход к безгосударственному социализму.

Из бакунинского анархизма вытекал и специфически-народнический аполитизм. Бакунисты считали лишней задачу борьбы за политические свободы, но не потому, что не понимали их ценности, а потому, что стремились действовать, как им казалось, радикальнее и выигрышнее для народа: вершить не политическую, а социальную революцию, одним из плодов которой явилась бы сама собой, "как дым при топке печи", и политическая свобода. Иначе говоря, бакунисты не отрицали политическую революцию, а растворяли ее в революции социальной.

Первые народнические кружки и организации. Теоретические положения народничества находили выход в деятельности нелегальных и полулегальных кружков, групп и организаций, начавших революционную работу "в народе" еще до отмены крепостного права в 1861. По методам борьбы за идею эти первые кружки заметно различались: умеренное (пропагандистское) и радикальное (революционное) направления существовали уже в рамках движения "шестидесятников" (народников 1860-х).

Пропагандистский студенческий кружок в Харьковском университете (1856-1858) сменил созданный в 1861 кружок пропагандистов П.Э. Агриропуло и П.Г. Заичневского в Москве. Члены его единственным средством преобразования действительности считали революцию. Политическое устройство России представлялось ими в виде федеративного союза областей во главе с выборным национальным собранием.

В 1861-1864 наиболее влиятельным тайным обществом Петербурга была первая "Земля и воля". Его члены (А.А. Слепцов, Н.А. и А.А. Серно-Соловьевичи, Н.Н. Обручев, В.С. Курочкин, Н.И. Утин, С.С. Рымаренко), вдохновленные идеями А.И. Герцена и Н.Г. Чернышевского, мечтали о создании "условий для революции". Ее они ожидали к 1863 - после завершения подписания уставных грамот крестьянам на землю. Общество, располагавшее полулегальным центром для распространения печатной продукции (книжным магазином А.А. Серно-Соловьевича и Шахматным клубом) выработало свою программу. В ней декларировалась передача земли крестьянам за выкуп, замена правительственных чиновников выборными лицами, сокращение расходов на войско и царский двор. Эти программные положения не получили широкой поддержки в народе, и организация была распущена, оставшись даже не раскрытой царскими охранительными органами.

Из кружка, примыкавшего к "Земле и воле", в 1863-1866 в Москве выросло тайное революционное общество Н.А. Ишутина ("ишутинцев"), целью которого была подготовка крестьянской революции путем заговора интеллигентских групп. В 1865 входившие в него П.Д. Ермолов, М.Н. Загибалов, Н.П. Странден, Д.А. Юрасов, Д.В. Каракозов, П.Ф. Николаев, В.Н. Шаганов, О.А. Мотков установили связи с петербургским подпольем через И.А. Худякова, а также с польскими революционерами, русской политической эмиграцией и провинциальными кружками в Саратове, Нижнем Новгороде, Калужской губернии и др. Они привлекали к своей деятельности и полулиберальные элементы. Пытаясь воплотить в жизнь идеи Чернышевского по созданию артелей и мастерских, сделать их первым шагом будущего социалистического преобразования общества, они создали в 1865 в Москве бесплатную школу, переплетную (1864) и швейную (1865) мастерские, ватную фабрику в Можайском уезде на началах ассоциации (1865), вели переговоры о создании коммуны с рабочими железоделательного Людиновского завода Калужской губернии. Группа Г.А. Лопатина и созданное им "Рублевое общество" наиболее ярко воплотили в своих программах направление пропагандистско-просветительской работы. К началу 1866 в кружке уже существовала жесткая структура - небольшое, но сплоченное центральное руководство ("Ад"), собственно тайное общество ("Организация") и примыкавшие к нему легальные "Общества взаимного вспомоществования". "Ишутинцы" подготавливали побег Чернышевского с каторги (1865-1866), но их успешную деятельность прервало 4 апреля 1866 необъявленное и несогласованное с товарищами покушение одного из членов кружка, Д.В. Каракозова, на императора Александра II. По "делу о цареубийстве" под следствие попало более 2 тыс. народников; из них 36 были приговорены к разным мерам наказания (Д.В. Каракозов - повешен, Ишутин заключен в одиночную камеру Шлиссельбургской крепости, где он сошел с ума).

В 1869 в Москве и Петербурге начала деятельность организация "Народная расправа" (77 человек во главе С.Г. Нечаевым). Целью ее была также подготовка "народной мужицкой революции". Люди, вовлеченные в "Народную расправу", оказались жертвами шантажа и интриг ее организатора, Сергея Нечаева, олицетворявшего фанатизм, диктаторство, беспринципность и лживость. Против его методов борьбы публично выступал П.Л. Лавров, доказывая, что "без крайней необходимости никто не имеет права рисковать нравственной чистотой социалистической борьбы, что ни одна лишняя капля крови, ни одно пятно хищнической собственности не должно пасть на знамя борцов социализма". Когда студент И.И. Иванов, сам бывший членом "Народной расправы", выступил против ее руководителя, призывавшего к террору и провокациям для расшатывания режима и приближения светлого будущего, он был обвинен Нечаевым в предательстве и убит. Уголовное преступление раскрыла полиция, организация была разгромлена, сам Нечаев бежал за границу, но был там арестован, выдан российским властям и судим как уголовный преступник.

Хотя после "нечаевского процесса" среди участников движения сохранились отдельные сторонники "крайних методов" (терроризма), все же большинство народников отмежевалось от авантюристов. В противовес беспринципности "нечаевщины" возникли кружки и общества, в которых вопрос революционной этики стал одним из главных. С конца 1860-х в крупных городах России действовало несколько десятков таких кружков. Один из них, созданный С.Л. Перовской (1871), влился в "Большое общество пропаганды", возглавляемое Н.В. Чайковским. В кружке "чайковцев" впервые заявили о себе такие видные деятели как М.А. Натансон, С.М. Кравчинский, П.А. Кропоткин, Ф.В. Волховский, С.С. Синегуб, Н.А. Чарушин и др.

Много читавшие и обсуждавшие труды Бакунина, "чайковцы" считали крестьян "стихийными социалистами", которых осталось только "разбудить" - пробудить в них "социалистические инстинкты", для чего предлагалось вести пропаганду. Слушателями ее должны были стать столичные рабочие-отходники, временами возвращавшиеся из города в свои деревни и села.

Первое "хождение в народ" произошло в 1874 году. С начала 70-х годов народники занялись практической реализацией герценовского лозунга "В народ!", который ранее воспринимался лишь теоретически, с расчетом на будущее. К тому времени народническая доктрина Герцена и Чернышевского была дополнена (главным образом по вопросам тактики) идеями лидеров российской политической эмиграции М.А. Бакунина, П.Л. Лаврова, П.Н. Ткачева.

К началу массового "хождения в народ" (весна 1874 г.) тактические установки Бакунина и Лаврова широко распространились среди народников. Главное же, завершился процесс накопления сил. К 1874 г. вся европейская часть России была покрыта густой сетью народнических кружков (не меньше 200), которые успели согласовать места и сроки "хождения".

Все эти кружки создавались в 1869-1873 гг. под впечатлением нечаевщины. Отвергнув нечаевский макиавеллизм, они ударились в противоположную крайность и отбросили саму идею централизованной организации, которая так уродливо преломилась в нечаевщине. Кружковцы 70-х годов не признавали ни централизма, ни дисциплины, ни каких-либо уставов и статутов. Этот организационный анархизм мешал революционерам обеспечить координацию, конспирацию и эффективность их действий, а также отбор в кружки надежных людей. Так выглядели почти все кружки начала 70-х годов - и бакунистские (долгушинцев, С.Ф. Ковалика, Ф.Н. Лермонтова, "Киевская коммуна" и др.), и лавристские (Л.С. Гинзбурга, B. C. Ивановского, "сен-жебунистов", т.е. братьев Жебуневых, и др.).

Только одна из народнических организаций того времени (правда, самая крупная) сохраняла и в условиях организационного анархизма, утрированной кружковщины надежность трех "С", равно необходимых: состава, структуры, связей. Это было Большое общество пропаганды (так называемые "чайковцы"). Центральная, петербургская группа общества возникла летом 1871 г. и стала инициатором федеративного объединения аналогичных групп в Москве, Киеве, Одессе, Херсоне. Основной состав общества превышал 100 человек. Среди них были крупнейшие революционеры эпохи, тогда еще молодые, но вскоре завоевавшие мировую известность: П.А. Кропоткин, М.А. Натансон, С.М. Кравчинский, А.И. Желябов, С.Л. Перовская, Н.А. Морозов и др. Общество имело сеть агентов и сотрудников в разных концах европейской части России (Казань, Орел, Самара, Вятка, Харьков, Минск, Вильно и др.), а примыкали к нему десятки кружков, созданных под его руководством или влиянием. "Чайковцы" установили деловые связи с русской политической эмиграцией, включая Бакунина, Лаврова, Ткачева и недолго (в 1870-1872 гг.) действовавшую Русскую секцию I Интернационала. Таким образом, по своей структуре и масштабам Большое общество пропаганды явилось зачатком общероссийской революционной организации, предтечей второго общества "Земля и воля".

В духе того времени "чайковцы" не имели устава, но у них царил незыблемый, хоть и неписаный, закон: подчинение личности организации, меньшинства - большинству. При этом общество комплектовалось и строилось на принципах, прямо противоположных нечаевским: принимали в него только всесторонне проверенных (по деловым, умственным и обязательно нравственным качествам) людей, которые взаимодействовали уважительно и доверительно друг к другу - По свидетельствам самих "чайковцев", в их организации "все были братья, все знали друг друга, как члены одной и той же семьи, если не больше". Именно эти принципы взаимоотношений отныне закладывались в основу всех народнических организаций до "Народной воли" включительно.

Программа общества была разработана основательно. Проект ее составил Кропоткин. В то время как почти все народники разделились на бакунистов и лавристов, "чайковцы" самостоятельно выработали тактику, свободную от крайностей бакунизма и лавризма, рассчитанную не на скоропалительный бунт крестьян и не на "подготовку подготовителей" бунта, а на организованное народное восстание (крестьянства при поддержке рабочих). С этой целью они прошли в своей деятельности три этапа: "книжное дело" (т.е. подготовка кадров будущих организаторов восстания), "рабочее дело" (подготовка посредников между интеллигенцией и крестьянством) и непосредственно "хождение в народ", которое "чайковцы" фактически возглавляли.

Массовое "хождение в народ" 1874 г. было беспримерным до тех пор в русском освободительном движении по масштабам и энтузиазму участников. Оно охватило больше 50 губерний, от Крайнего Севера до Закавказья и от Прибалтики до Сибири. В народ пошли одновременно все революционные силы страны - примерно 2-3 тыс. активных деятелей (на 99 % - юношей и девушек), которым помогало вдвое или втрое большее число сочувствующих. Почти все они верили в революционную восприимчивость крестьян и в скорое восстание: лавристы ждали его через 2-3 года, а бакунисты - "по весне" или "по осени".

Восприимчивость крестьян к призывам народников оказалась, однако, меньшей, чем ожидали не только бакунисты, но и лавристы. Особое равнодушие крестьяне проявляли к пламенным тирадам народников о социализме, о всеобщем равенстве. "Неладно, брат, ты говоришь, - заявил молодому народнику пожилой крестьянин, - взгляни-ка на свою руку: на ней пять пальцев и все неравные!" Случались и большие незадачи. "Раз идем мы с товарищем по дороге, - рассказывал С.М. Кравчинский. - Нагоняет нас мужик на дровнях. Я стал толковать ему, что податей платить не следует, что чиновники грабят народ и что по писанию выходит, что надо бунтовать. Мужик стегнул коня, но и мы прибавили шагу. Он погнал лошадь трусцой, но и мы побежали вслед, и все время продолжал я ему втолковывать насчет податей и бунта. Наконец мужик пустил коня вскачь, но лошаденка была дрянная, так что мы не отставали от саней и пропагандировали крестьянина, покуда совсем перехватило дыханье".

Власти же вместо того, чтобы учесть лояльность крестьян и подвергнуть экзальтированную народническую молодежь умеренным наказаниям, обрушились на "хождение в народ" с жесточайшими репрессиями. Всю Россию захлестнула небывалая ранее волна арестов, жертвами которой только за лето 1874 г. стали, по данным осведомленного современника, 8 тыс. человек. Три года их продержали в предварительном заключении, после чего самые "опасные" из них были преданы суду ОППС.

Суд по делу о "хождении в народ" (так называемый "Процесс 193-х") проходил в октябре 1877 - январе 1878 гг. и оказался самым крупным политическим процессом за всю историю царской России. Судьи вынесли 28 каторжных, больше 70 ссыльных и тюремных приговоров, но почти половину обвиняемых (90 человек) оправдали. Александр II, однако, своей властью отправил в ссылку 80 из 90 оправданных судом.

"Хождение в народ" 1874 г. не столько возбудило крестьян, сколько испугало правительство. Важным (хотя и побочным) его результатом явилось падение П.А. Шувалова. Летом 1874 г., в самый разгар "хождения", когда стала очевидной тщетность восьми лет шуваловского инквизиторства, царь разжаловал "Петра IV" из диктаторов в дипломаты, сказав ему, между прочим: "А знаешь, я тебя назначил послом в Лондон".

Для народников отставка Шувалова была слабым утешением.1874 год показал, что крестьянство в России не имеет пока интереса к революции, социалистической в особенности. Но революционеры не хотели этому верить. Они усмотрели причины своей неудачи в абстрактном, "книжном" характере пропаганды и в организационной слабости "хождения", а также в правительственных репрессиях и с колоссальной энергией взялись за устранение этих причин.

Второе "хождение в народ". Пересмотрев ряд программных положений, оставшиеся на свободе народники решили отказаться от "кружковщины" и перейти к созданию единой, централизованной организации. Первую попытку ее образования являло объединение москвичей в группу под названием "Всероссийская социально-революционная организация" (кон.1874 - нач.1875). После арестов и процессов 1875 - начала 1876 она целиком вошла в созданную в 1876 новую, вторую "Землю и волю" (названную так в память о предшественниках). Работавшие в ней М.А. и О.А. Натансон (муж и жена), Г.В. Плеханов, Л.А. Тихомиров, О.В. Аптекман, А.А. Квятковский, Д.А. Лизогуб, А.Д. Михайлов, позже - С.Л. Перовская, А.И. Желябов, В.И. Фигнер и др. настаивали на соблюдении принципов конспирации, подчинения меньшинства большинству. Эта организация представляла собой иерархически построенный союз, во главе которого стоял руководящий орган ("Администрация"), которому подчинялись "группы" ("деревенщики", "рабочая группа", "дезорганизаторы" и др.). Филиалы организации имелись в Киеве, Одессе, Харькове и других городах. Программой организации предполагалось осуществление крестьянской революции, принципы коллективизма и анархизма объявлялись основами государственного устройства (бакунизм) наряду с обобществлением земли и заменой государства федерацией общин.

В 1877 году в "Землю и волю" входило около 60 человек, сочувствующих - ок.150. Ее идеи распространялись через социально-революционное обозрение "Земля и воля" (Петербург, № 1-5, октябрь 1878 - апрель 1879) и приложение к нему "Листок "Земли и воли" (Петербург, № 1-6, март-июнь 1879), они живо обсуждались нелегальной прессой в России и за рубежом. Часть сторонников пропагандистской работы обоснованно настаивала на переходе от "летучей пропаганды" к долговременным оседлым деревенским поселениям (это движение получило в литературе наименование "второго хождения в народ"). На этот раз пропагандисты вначале осваивали ремесла, которые должны были пригодиться на селе, становились врачами, фельдшерами, писарями, учителями, кузнецами, дровосеками. Оседлые поселения пропагандистов возникли вначале в Поволжье (центр - Саратовская губерния), затем в Донской области и некоторых других губерниях. Те же землевольцы-пропагандисты создали и "рабочую группу", чтобы продолжать агитацию на заводах и предприятиях Петербурга, Харькова и Ростова. Они же организовали и первую в истории России демонстрацию - 6 декабря 1876 у Казанского собора в Петербурге. На ней было развернуто знамя с лозунгом "Земля и воля", выступил с речью Г.В. Плеханов.

Раскол землевольцев на "политиков" и "деревенщиков". Липецкий и Воронежский съезды. Между тем, радикалы, состоявшие в той же организации, уже призывали сторонников переходить к прямой политической борьбе с самодержавием. Первыми на этот путь встали народники Юга Российской империи, представив свою деятельность как организацию актов самозащиты и мести за злодеяния царской администрации. "Чтобы сделаться тигром, не надо быть им по природе, - заявил со скамьи подсудимых перед оглашением ему смертного приговора народоволец А.А. Квятковский. - Бывают такие общественные состояния, когда агнцы становятся ими".

Революционное нетерпение радикалов вылилось в череду террористических актов. В феврале 1878 В.И. Засулич совершила покушение на петербургского градоначальника Ф.Ф. Трепова, распорядившегося высечь политзаключенного студента. В том же месяце кружок В.Н. Осинского - Д.А. Лизогуба, действовавший в Киеве и Одессе, организовал убийства агента полиции А.Г. Никонова, жандармского полковника Г.Э. Гейкинга (инициатора высылки революционно настроенных студентов) и харьковского генерал-губернатора Д.Н. Кропоткина.

С марта 1878 увлечение терактами охватило С-Петербург. На прокламациях с призывами уничтожить очередного царского чиновника стала появляться печать с изображением револьвера, кинжала и топора и подписью "Исполнительный комитет социально-революционной партии".

августа 1878 С.М. Степняк-Кравчинский заколол кинжалом петербургского шефа жандармов Н.А. Мезенцева в ответ на подписание им приговора о казни революционера Ковальского.13 марта 1879 было совершено покушение на его преемника - генерала А.Р. Дрентельна. Листок "Земли и воли" (глав, ред. - Н.А. Морозов) окончательно превратился в орган террористов.

Ответом на теракты землевольцев стали полицейские гонения. Правительственные репрессии, несравнимые по масштабу с предыдущим (в 1874), затронул и тех революционеров, кто был в это время деревне. По России прошел десяток показательных политических процессов с приговорами по 10-15 лет каторги за печатную и устную пропаганду, было вынесено 16 смертных приговоров (1879) уже только за "принадлежность к преступному сообществу" (об этом судили по обнаруженным в доме прокламациям, доказанным фактам передачи денег в революционную казну и пр.). В этих условиях подготовку А.К. Соловьева покушения на императора 2 апреля 1879 многие члены организации расценили неоднозначно: часть их протестовала против теракта, считая, что он погубит дело революционной пропаганды.

Когда в мае 1879 террористы создали группу "Свобода или смерть", не согласовав своих действий со сторонниками пропаганды (О.В. Аптекман, Г.В. Плеханов), стало ясно, что общего обсуждения конфликтной ситуации не избежать.

июня 1879 сторонники активных действий собрались в Липецке для выработки дополнений к программе организации и общей позиции. Липецкий съезд показал, что общих идей у "политиков" с пропагандистами становится все меньше.

21 июня 1879 на съезде в Воронеже землевольцы попытались урегулировать противоречия и сохранить единство организации, но неудачно: 15 августа 1879 "Земля и воля" распалась.

Сторонники старой тактики - "деревенщики", считавшие необходимым отказ от методов террора (Плеханов, Л.Г. Дейч, П.Б. Аксельрод, Засулич и др.) объединились в новое политическое образование, назвав его "Черный передел" (имелось в виду перераспределение земли на основании крестьянского обычного права, "по-черному"). Они объявили себя главными продолжателями дела "землевольцев".

"Политики", то есть сторонники активных действий под руководством заговорщицкой партии создали союз, которому дали название "Народная воля". Вошедшие в него А.И. Желябов, С.Л. Перовская, А.Д. Михайлов, Н.А. Морозов, В.Н. Фигнер и др. избрали путь политических акций против наиболее жестоких государственных чиновников, путь подготовки политического переворота - детонатора взрыва, способного разбудить крестьянскую массу и разрушить ее вековую инертность.

Список использованной литературы

1. Богучарский В.Я. Активное народничество семидесятых годов. М., 1912

Попов М.Р. Записки землевольца. М., 1933

Фигнер В.Н. Запечатленный труд, т.1. М., 1964

Морозов Н.А. Повести моей жизни, т.2. М., 1965

Пантин Б.М., Плимак Н.Г., Хорос В.Г. Революционная традиция в России. М., 1986

Пирумова Н.М. Социальная доктрина М.А. Бакунина. М., 1990

Рудницкая Е.Л. Русский бланкизм: Петр Ткачев. М., 1992

Зверев В.В. Реформаторское народничество и проблема модернизации России. М., 1997

Будницкий О.В. Терроризм в российском освободительном движении. М., 2000

Электронная энциклопедия " Bruma.ru "

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.